В повседневной жизни человек, возможно, больше руководствуется эмоциональным мышлением, а не рациональным. Схожие вопросы частично начали обсуждаться в теме:
http://paleoforum.ru/index.php/topic,8701.0.htmlно разговор ушёл в сторону и как-то заглох... Поэтому решил открыть новую тему о роли эмоционального языка (и его связи с вербальным) в становлении человеческого социума.
Мотивация, эмоциональное мышление. Без мотивации (хотя бы минимальной) человек не совершит ни один поступок (привычка заправлять постель и чистить зубы не в счёт, хотя при вырабатывании этих привычек мотивация присутствовала). Мотивация не отделима от эмоций и чувств. «Понятия» эмоционального мышления – месть, справедливость, злорадство, вина (грех, добро, зло – эти «понятия» в религиозной интерпретации).
«Понятия» в кавычках, так как используется до вербальное мышление. «Вербализировал» эти «понятия» (и «довёл», формализовал, обозначил словом их до собственно понятий) человек уже значительно позже.
Хорошее и плохое, добро и зло (не Добро и Зло «вселенского» масштаба, как в религии) мы понимаем в соответствии со своими убеждениями (своими нравственными, моральными, этическими установками). Причём, понимаем все по-разному (зависит от социального окружения, обучения, возраста, личного опыта, эпохи и т.д. и т.п.). Эти установки – основа всякой мотивации. Мы поступаем согласно своим установкам и при этом считаем свои поступки правильными, нравственными, хорошими или «вразрез» этим установкам (под внешним «давлением» (после уговоров, под насилием, из страха, от угрозы) или заблуждением (от недостатка информации или будучи обманутыми). Во втором случае испытываем чувство вины, а после чувство раскаяния, угрызения совести, злости (на себя за свою слабость и глупость, на других за оказываемое давление или обман).
Рассмотрим «месть» (чувство мести). На базе этого понятия в обществе вводится понятие «Справедливость». На самом деле, мы вовсе не жаждем абстрактной справедливости. Мы хотим, чтобы всё произошло согласно нашим установкам (понятиям о добре и зле, плохом и хорошем). Отложим рассмотрения самих установок (какие они на самом деле, может остальные люди посчитают их вообще извращёнными и не правильными) так как они (установки, моральные, этические и нравственные нормы) очень относительны (в разные эпохи, в разных культурах, в разных социальных группах они могут сильно различаться – вплоть до противоположного смысла).
То есть мы хотим испытать чувство удовлетворения, радости (своеобразный «механизм» поощрения в эмоциональной сфере – совпадение ожидаемого (прогнозируемого) результата с реальным (полученным) результатом вызывает положительные эмоции) в от совпадения нашей внутренней установки и произошедшего (не зависимо от нас, в силу случайных обстоятельств или совершённых другими) или совершённого нами самими. Когда мы проявление этого чувства не можем скрыть (или даже не пытаемся), то другие люди могут истолковать проявление наших чувств как злорадство (если их установки отличны от наших) либо как свершившуюся справедливость и испытать те же чувства, что и мы (если их установки совпадают с нашими).
Месть и справедливость очень субъективны, но такова природа эмоционального мышления. Это мышление возникло гораздо раньше логического. Эмоции прекрасно воспринимают не только люди, но и приматы. Система зеркальных нейронов позволяла нашим предкам хорошо распознавать испытываемые (другой особью – на «дочеловеческой» эпохе, другим индивидуумом – в человеческом социуме) эмоции и чувства. Даже не видя перед собой «гримасу» соплеменника, а только представив эту гримасу (конкретный образ гримасы конкретной особи) можно было испытать можно было испытать схожее чувство, схожую эмоцию. На ранних этапах оно играло значительную роль в регуляции и выживании групп и сообществ людей. Та же месть выполняла (да и была «синонимом» фактически) роль справедливого возмездия за какой-либо поступок внутри племени (и вне племени тоже), регулирующую функцию, регламентирующую поведение членов племени (была одним из неписанных (писанных и не было в то время) «законов» племени). Эти установки (нормы поведения и «законы») усваивались детьми с раннего возраста и считались правильными и хорошими (ведь этих норм придерживались самые близкие ребёнку – родители, родственники, соплеменники).
Лгать и хитрить с помощью такого эмоционального мышления было очень затруднительно. Фактически «собеседник» «читал» всю информацию по лицу и телу (гримасы, позы, мелкая моторика частей тела), по интонации издаваемых звуков. Лгать с помощью жестов (когда жесты уже оформились в знаки) конечно уже можно, но с помощь слов гораздо легче.
