Причина социально-экономического отставания Америк, Австрали

[Nestor notabilis]

Вместо того, чтобы растить свое население, по мере роста экономики, экономически целесообразнее включить в себя часть более отсталых народов.

Alexeyy, здесь нет речи о сознательных решениях. Население собственной территории БУДЕТ расти безотносительно к желаниям и планам элиты этого этноса по поводу ассимиляции соседей. И прирост будет столь велик, сколь позволяют новые объемы пищевых ресурсов, собираемых с единицы территории. Именно поэтому с неолита начинается дикий демографический взрыв - с крушением существовавшего почти два миллиона лет человеческого охотничьего хозяйства, завязанного на обильную мегафауну - возникают замещающие земледельческие культуры.

Скорее всего, Вы правы в том, что касается сохранения древних форм общественной жизни на континентах, населенными самыми архаическими расами и, одновременно, либо населенными полноценной мегафауной плейстоценового типа (Африка) - позволяющей без проблем вести традиционное охотничье хозяйство, либо изолированных от всех цивилизаций вообще (Австралия). - Там нет ни стимула развивать цивилизацию, ни способностей это сделать. Традиционное хозяйство охотничьего типа оказывается вполне достаточным.

И по достижении некой пороговой массы они начинают выплескиваться вовне, пытаясь ассимилировать или, как Вы говорите, включить в себя соседей. Это возможно только в том случае, если соседи будут видеть серьезные преимущества земледельческой культуры перед их собственной с точки зрения благосостояния (т.к. недостатков земледельческих культур перед охотничьими - МОРЕ и они очевидны на эмоциональном уровне).

регионы северной Африки, около Шумеров, нельзя рассматривать отдельно от центра. Они вместе с Шумерами образуют единый центр.

- Не шутите. Какой там "единый центр" с Шумером у африканских народов! Черная Африка вообще не контактировала с Евразией, минуя Египет, вплоть до первого тысячелетия до н.э., если не ошибаюсь.
А уж во времена шумеров - там вообще палеолит был.

[Alexy]

"Население дельты нила к северу от каира имеет смешанный характер... НаселениеВерх. Египта от Каира до Асуана, напртив, до сих пор сохраняет физический облик древних египтян. Их характерными чертами являются креакое сложение, высокий рост, более смуглый цвет кожи." - это не из исторической книжки а из 20-томника "Страны и Народы" М., Мысль 1982

[Alexeyy]

Alexeyy, а что вам, собственно, не нравится?

Не нравится стремление игнорировать факты в угоду собственного, болезненно обостренного национального чувства.  

Вместо того, чтобы растить свое население, по мере роста экономики, экономически целесообразнее включить в себя часть более отсталых народов.

Alexeyy, здесь нет речи о сознательных решениях. Население собственной территории БУДЕТ расти безотносительно к желаниям и планам элиты этого этноса по поводу ассимиляции соседей.

Совершенно верно. Здесь нет речи о сознательных решениях. И население собственной территории БУДЕТ расти безотносительно к ОСОЗНАННОМУ желаниям и планам элиты этого этноса по поводу ассимиляции соседей. Но оно не будет расти безотносительно к НЕ ОСОЗНАННЫМ желаниям и планам элиты этого этноса по поводу ассимиляции соседей.
«Собственная» территория – не однородна. Она состоит из разных фрагментов, к управлению которыми в большей или меньшей степени относятся те или иные люди. Между ними всегда есть в той или иной степени противоборство. Оно может принимать все формы от дружеского до военно-конфронтационного.
Потом, не вполне корректно представлять центр как единое, централизованное государство. У него в той или иной степени всегда есть те или иные конкуренты. Возможно, даже относительно слабые. Но конкуренты, которые в случае неудач у какого-то центрального государства потенциально способны перехватить инициативу.  
  Поэтому, в общем, буду просто исходить из того, что силовой центр представляет из себя не однородную структуру, состоящую из конкурирующих между собой элементов. Причем сказанное будет относится не только к периоду формирования государств, но и к дальнейшему и предшествующему развитию человечества.
   На первый взгляд действительно кажется, что население будет расти ровно в той степени, в какой это позволяют пищевые ресурсы. Однако есть другой фактор, ограничивающий рост населения. Это – войны. Казалось бы, не будь войн – люди бы смогли направлять высвобождающиеся ресурсы на развитие и развитие шло бы быстрее.
Казалось бы, если бы в некотором регионе было бы меньше трат на войны, то он бы начал опережать более воинственные регионы экономически и, в конце концов, стал бы доминировать. Т.е., казалось бы, должен был бы существовать экономический механизм, усиливающий процветание менее агрессивных регионов. Но возникает вопрос, почему он тогда на практике не реализовывается? Можно попытаться объяснить это тем, что военная милитаризация способствует техническому развитию, что в свою очередь, стимулирует экономическое развитие. И что поэтому войны несут с собой и пользу. Если так, то возникает вопрос, почему тех же экономических результатов нельзя добиться и без милитаризации? Возможный ответ состоит в том, что угроза военного уничтожения особенно сильно стимулирует способности человека и поэтому в таких условиях он способен особенно эффективно творить милитаристские средства защиты и нападения. Которые, в свою очередь, в дальнейшем, стимулирует и развитие экономики. Однако действительно так ли уж нужна именно угроза для того, чтобы особенно интенсивно включались творческие способности? Не могут ли её заменить какие-то другие механизмы? Известна современная мировая тенденция развития на крупных предприятиях системы экономического стимулирования творчества. Так в Японии на многих предприятиях предлагаемые сотрудниками даже малейшие технологические или управленческие новшества стимулируются нечто вроде баллами. Что, в конечном счете, отражается на зарплате. И это демонстрирует возможность высокой эффективности не милитаристского механизма стимуляции созданий новшеств. Примеров того, что существует способы активизации человеческих способностей, не менее эффективные, чем военная угроза – множество. Все это говорит о том, что войны ведутся вовсе не потому, что они способны стимулировать развитие экономики путем переноса в неё достижений из сферы милитаризации. Но тогда вопрос, почему же они тогда на протяжении всей человеческой истории идут, порой, с разрушительной силой остается. Почему не срабатывает экономический механизм, ослабляющий военную агрессивность? Тут может сложиться впечатление, что пока менее воинствующий регион будет расти экономически – его могут просто уничтожить менее слабые экономические регионы, но более агрессивные и милитаризованные. Что и вызывает всеобщую милитаризацию. Однако, зачастую, это не соответствует действительности. А именно, известно множество саморазрушительных примеров военной агрессии. Что является, скорее правилом, чем исключением.
Все это говорит о том, что темпы роста населения вовсе не сдерживаются экономическими возможностями, существующими в соответствующий исторический период. Потому, что история свидетельствует, что экономических возможностей для роста населения более быстрого, чем это происходило на самом деле, было всегда предостаточно хотя бы из-за огромных ресурсов, которые «впустую» тратились на милитаристские цели.
Таким образом, факт наличия постоянных разрушительных войн на протяжении практически всей истории человечества сильно противоречит представлениям, согласно которым рост народонаселения ограничен существующими на данный момент экономическими ресурсами.
Почему же не срабатывает экономический механизм ослабления милитаризма? Казалось бы, высвобождающиеся, из-за отсутствия войны, ресурсы могли бы быть направлены на рост населения. Соответственно это приводило бы к росту потенциальных изобретателей. Что и приводило бы к экономическому росту. Но почему этого не происходит? А может быть высвобождающиеся экономические ресурсы, из-за отсутствия войн, зачастую по какой-то причине просто не могут привести к росту экономики в принципе? Может быть, рост населения из-за освободившихся без войн ресурсов, по какой-то причине, зачастую не способен привести к росту числа потенциальных изобретений, возникающего в случае роста населения?  Может быть, экономика по какой-то причине не может развиваться более быстро в принципе? Независимо от того, на сколько большие людские и энергетические ресурсы ею используются.
         Мой ответ состоит в том, что скорость развития экономики определяется её текущим уровнем - всем разнообразием существующих, на данный момент, достижениям. Их количество может быть велико, но всегда ограничено. Поэтому количество людей, необходимое для развития экономики может быть велико, но всегда ограничено. Т.е. если людей будет больше чем надо, то экономика развиваться быстрее не будет. Независимо от того, на сколько большие ресурсы будут направляться на развитие экономики. Поэтому ресурсы, которые тратятся на войны, не могут привести к глобально более быстрому развитию глобальной экономики. Хотя, конечно, для отдельных регионов, отсутствие войн и может сказаться благоприятно на их развитие. Но в глобальном плане это не ускорит темпов экономики. А преимущество, которые дают войны – это потенциально быстрое обогащение.  


 Теперь вернусь к фразе:
[/quote]
Alexeyy, здесь нет речи о сознательных решениях. Население собственной территории БУДЕТ расти безотносительно к желаниям и планам элиты этого этноса по поводу ассимиляции соседей.
[/quote]
Если население собственной территории вырастит выше оптимального для развития экономики количества, то воинствующее начало, которое всегда имеет место в любой общности начнет постепенно брать выше. Действительно, в любой общности всегда существуют менее и более агрессивные в военном отношении тенденции. Между ними существует тот или иной баланс. Что влияет на усиление или ослабление военной агрессивности? Рассмотрим какой-то регион, уровень военной агрессивности в котором выше среднего. Что будет, если н реализует свою агрессию? Станет ли он от этого слабее или сильнее? Грубо говоря, ответ зависит от того, на сколько больше или меньше его население по отношению к оптимальному, при котором экономика развивается наиболее быстрым образом. Если население намного больше оптимального, то военные потери среди него не скажутся на экономической крепкости региона. Поэтому военная агрессия этого региона приведет к его усилению. Это приведет к экспансии агрессии на соседние регионы. Если наоборот численность населения регион «много» ниже оптимального  для развития экономики – военная агрессия приведет к ослаблению региона. Наоборот, соседние, более миролюбивые регионы, окажутся в выигрыше. Это приведет к экспансии миролюбия. Поэтому до тех пор, пока из-за военной агрессии население не сократится много ниже оптимального для экономики значения – военная агрессия будет расширяться и экспансироваться. Это будет происходить как минимум до тех пор, пока в результате войны население не выбьется настолько, что станет много ниже оптимального для экономики количества.  
    Поэтому хочет ли элита «собственной территории» или не хочет, но чтобы выжить – ей придется уничтожать свое население в войне, если его численность «много» выше оптимального и вести миролюбивую политику, если его численность – много ниже оптимальной. Если она этого не будет делать, то она будет уничтожена теми регионами, которые по каким-то случайным причинам будет вести такую политику. Таким образом, вообще говоря, никто осознанно не ведет политику, ограничивающую или стимулирующую рост населения. Просто в силу того, что «центр» представляет собой единство противоборствующих сил со всевозможным спектром тенденций, вследствие положительной обратной связи усиливаются и побеждают те, случайным образом возникающие тенденции, которые стремят численность население примерно к его оптимальному уровню.
  Поэтому и рост населения центра и связанная с ним динамика его экспансии в глобальном плане не зависят от желания элиты и пищевых ресурсов. Хотя, конечно, при полном отсутствие пищевых ресурсов ни о каком росте населения и речи не может идти. Но факт существования постоянных войн показывает, что на протяжении практически всей истории человечества пищевых ресурсов было вполне предостаточно, чтобы население было бы «значительно» выше, чем было на самом деле.  

И прирост будет столь велик, сколь позволяют новые объемы пищевых ресурсов, собираемых с единицы территории.

Обращаю Ваше внимание, что речь не идет о центре типа Шумеров. Речь идет о некой более широкой глобальной общности, примерно самодостаточной по численности населения с, например, Шумерским центром. А если рассматривать отдельно аналогичные центры, то, конечно, вполне может иметь место и такая ситуация, когда его численность ограничена лишь пищевыми ресурсами. Поскольку миролюбивость или не миролюбивость может быть делом случая. И лишь в целом, в глобальном масштабе имеет место колебательный характер численности населения всего центрального геополитического образования около оптимального значения.
   Причем это геополитическое образование может быть вовсе и не скреплено какими-то союзами. Оно может быть даже наоборот состоять из постоянно воинствующих между собой образований. Тут Важно лишь то, что в процессе контактов межу ними, в частности из-за войн, между ними происходит обмен информации, обмен взаимных достижений. И только в этом смысле они представляют геополитическую общность и образуют в своей совокупности центр.    

Именно поэтому с неолита начинается дикий демографический взрыв - с крушением существовавшего почти два миллиона лет человеческого охотничьего хозяйства, завязанного на обильную мегафауну - возникают замещающие земледельческие культуры.

Да. Раньше так думали. В том числе и я. Однако против этой точки зрения резко свидетельствуют аналогичного масштаба технические революции, которые произошли позже. Например, революции, связанные с паром или электричеством. Они позволили резко и многократно увеличить производительность труда (в десятки раз). Но в глобальном плане это не привело к пропорционально высокому приросту населения. А именно, рост населения все равно продолжал расти, примерно, по гиперболическому закону.
   Неолитическая же революция  исключительно в том плане, что человек начал резко отделяться от живой природы. И корни причин резкого тогда роста населения следует, скорее, искать именно в этой особенности революции. К сожалению, место здесь не позволяет изложить соответствующий механизм. Ограничусь лишь утверждениями общего, постулятивного характера.
  До неолитической революции развитие шло в единстве с природой, как логическое продолжение биологической эволюции. До появления человека некоторая глобальная характеристика биоразнообразия подчинялась некому вполне определенному закону роста. В дальнейшем же удовлетворять этому закону роста она не смогла в силу ограниченности скорости биологической эволюции. Но логическим продолжением биологической эволюции явился человек. Соответственно он стал логическим продолжением некоторой глобальной характеристики биологического разнообразия. В промежуточной же фазе, до неолитической революции, одновременно происходила  и рост некоторой характеристики биологического разнообразия и рост количества людей. Т.е. «медленный» рост людей как бы компенсировался ростом некоторой характеристики биоразнообразия. Поскольку человек с природой образовывал ещё слишком единое целое. Но наступил такой момент, что биологическая эволюция уже не успевала «поставлять» нужный материал для роста соответствующего разнообразия. А человек – мог. Т.к., образно говоря, население, потенциально, может расти гораздо быстрее, чем биоразнообразие. И в этот критический момент и возникла неолитическая революция. Теперь исключительно рост населения стал выполнять функцию роста биоразнообразие. Которое практически, перестало меняться по сравнению со скоростью роста населения. Поэтому население и было «вынуждено» скакнуть в численности. При этом скачка в совокупной характеристики численности населения и биоразнообразия – не произошло. Т.е. полагаю, что скачек в росте населения произошел в глобальном плане только потому, что рост биоразнообразия  резко остановился в силу ограничений чисто биологического характера. Продолжить этот рост можно было только благодаря численности населения людей. А это было невозможно без роста пищевых ресурсов. А он мог быть осуществлен при тех условиях только за счет земледелия. Поэтому оно и возникло. Т.е. произошла неолитическая революция. Т.е. неолитическая революция возникла не потому, что люди, наконец додумались до земледелия, а потому, что в этом была глобальная биоэкономическая необходимость.  
   Понимаю, что это все звучит парадоксально и не привычно. И, на первый взгляд, может показаться странным. Конечно, здесь может возникнуть множество вопросов. В первую очередь возникает возражение, связанное с тем, что эволюция как социальная, так и биологическая не имеет какой-то осознаваемой цели и поэтому не ясно как это сначала биологическое разнообразие стремиться расти по вполне определенному закону. Ещё более удивительным может показаться, что потом численность населения начинает «помогать» этому закону, когда биологическое разнообразие оказывается не способным следовать этому закону. На все подобные вопросу ответы существуют. Конечно же не существует какой-то осознаваемой идеи, по которой идет эволюция. На мой взгляд соответствующий механизм – весьма интересен. Но, пока, ограничусь, лишь выше приведенными постулятивными утверждениями.

  Фомин Алексей.

Скорее всего, Вы правы в том, что касается сохранения древних форм общественной жизни на континентах, населенными самыми архаическими расами и, одновременно, либо населенными полноценной мегафауной плейстоценового типа (Африка) - позволяющей без проблем вести традиционное охотничье хозяйство, либо изолированных от всех цивилизаций вообще (Австралия). - Там нет ни стимула развивать цивилизацию, ни способностей это сделать. Традиционное хозяйство охотничьего типа оказывается вполне достаточным.

Вообще-то имел в виду несколько другое.
Вы не в курсе, в каком регионе Африки впервые появились люди? Не север ли Африки или это её центральные части?

И по достижении некой пороговой массы они начинают выплескиваться вовне, пытаясь ассимилировать или, как Вы говорите, включить в себя соседей. Это возможно только в том случае, если соседи будут видеть серьезные преимущества земледельческой культуры перед их собственной с точки зрения благосостояния (т.к. недостатков земледельческих культур перед охотничьими - МОРЕ и они очевидны на эмоциональном уровне).

В случае силовой экспансии в виде, например, взятия в рабство, желание или не желание туземцем заниматься земледелием особой роли не играет. Восприняв таким образом навыки земледелия и часть культуры завоевателей они в дальнейшем уже будут вольно не вольно передавать все это сородичам.

регионы северной Африки, около Шумеров, нельзя рассматривать отдельно от центра. Они вместе с Шумерами образуют единый центр.

- Не шутите. Какой там "единый центр" с Шумером у африканских народов! Черная Африка вообще не контактировала с Евразией, минуя Египет, вплоть до первого тысячелетия до н.э., если не ошибаюсь.
А уж во времена шумеров - там вообще палеолит был.

Да, пожалуй, был не прав. Но все равно общее утверждение о динамики экспансии центра путем постепенного включения окружающих его доступных регионов остается в силе.  Т.е. имеется в виду, что очаги соседних вторичных цивилизаций не  уничтожаются центром потому, что они образуют с ним единое целое, в противоположность более отдаленным регионам.

[Alexeyy]

Недавно получил рассылку «элементы», в которой изложены последние исследования динамики расселения людей по миру, полученные, в том числе, во многом благодаря анализу ДНК.
Этот анализ показывает, что по-видимому после выхода не большой группы людей из Африки она расселилась по Азии, Индии, но после этого длительное время была изолирована от своей прородины (Африки). Исследователи указывают, что причиной этому, по видимому, была  обширная пустыня, отделявшая Африку от Европы и Азии. Лишь где-то 40 тысяч лет назад климат улучшился и между Африкой и Азией опять образовался контакт. О чем свидетельствуют соответствующие генетические исследования.
   Это я к дискуссии, которая здесь разворачивалась касательно причины отставания Африки. В частности, высказывались две конфликтующие точки зрения. Одна состоит в том, что отставание Африки связана с врожденным, более низким интеллектом Африканцев, чем у Европейцев. Другая точка зрения состоит в том, что за отставание ответственна изоляция Африки (Последней точки зрения придерживался я). В подтверждение последней точки зрения на момент дискуссии у участников не хватало данных. Так вот, упомянутые исследования как раз подтверждают, что Африка находилась в течение «длительного» времени в изоляции из-за обширной пустыни, отделявшей Африку с Европой и Азией. Что и должно было привести к её отставанию по сравнению с Азией того времени в соответствие со второй точкой зрения.  
   Что касается предположений о некоторых вариациях интеллекта у разных народов Земли, то считаю, что такого рода вариации вообще не способны привести к соответствующим различиям в скорости развития соответствующих человеческих сообществ. Т.е., как это не парадоксально, думаю, что не то, чтобы это различие в развитии из за различий в интеллекте «мало», а то, что его вообще нет. Даже если бы было некоторое, хоть и «малое», различие в интеллекте. (К этому выводу пришел на основе анализа некоторого вопроса никак напрямую не связанного со спором относительно возможных вариаций в интеллекте у различных народов; К этому выводу пришел ещё до этого спора).  








Ниже привожу всю «новость», которая пришла мне по рассылке, и о которой говорил выше, целиком:


« «Элементы» уже не раз писали о реконструкции древнейших событий человеческой истории на основе анализа митохондриальной ДНК (см. ссылки внизу). Скорость накопления мутаций в мтДНК приблизительно известна. Поэтому, сравнивая между собой мтДНК любых современных людей, можно по величине различий определить, когда жила их общая «митохондриальная праматерь» (подробнее о методе см. Молекулярные часы).

В общих чертах эволюционная история Homo sapiens по молекулярным и археологическим данным выглядит следующим образом. Около 200 тысяч лет назад в Африке появляются «анатомически современные» люди. Они потихоньку расселяются по Африке, а затем около 100 тысяч лет назад совершают первую неудачную попытку выйти за ее пределы по Суэцкому перешейку (и, возможно, сталкиваются с неандертальцами в западной Азии).

Около 60–80 тысяч лет назад небольшая группа современных людей покидает Африку, переправившись через Баб-эль-Мандебский пролив. Эти люди были носителями митохондриальных линий M и N, и от них происходит всё неафриканское человечество. Двигаясь вдоль побережья Индийского океана и оставляя за собой характерные раковинные кучи (видать, любили морепродукты), они заселили южную, юго-восточную и центральную Азию и вскоре перебрались в Австралию. Значительно позже (40–45 тысяч лет назад) они появились на юго-востоке Европы и за несколько тысячелетий заселили этот материк, вытеснив неандертальцев.

Что касается африканцев, то они, как считалось до сих пор, в основном являются потомками тех людей, которые никогда не покидали своей прародины. Это подтверждается прежде всего гораздо более высоким разнообразием типов мтДНК у африканцев по сравнению с не африканцами (у первых сохранились разнообразные древние варианты мтДНК, а у не африканцев — только те варианты, которые были у небольшой группы людей, вышедших из Африки 60-80 тысяч лет назад, а именно разные вариации типов M и N).

В статье, опубликованной в последнем номере журнала Science, генетики из Италии, Франции, Израиля, Ирака и Германии добавили важную новую деталь в эту картину. Они обратили внимание на то, что у коренных жителей некоторых северных и восточных районов Африки довольно часто встречаются два нетипичных для африканцев варианта мтДНК. Один из этих вариантов (M1) относится к группе M, которая распространена в южной и юго-восточной Азии и в Океании. Второй вариант (U6) относится к распространенной по всей Евразии подгруппе R группы N.

Проще всего было бы предположить, что это — результат каких-то сравнительно поздних миграций азиатов в Африку. Но это предположение не подтвердилось. Ученые определили последовательность нуклеотидов мтДНК у 51 носителя варианта M1 и 30 носителей варианта U6. Сравнение этих последовательностей с другими известными последовательностями человеческой мтДНК показало, что обе линии (M1 и U6) — весьма древние. Они, несомненно, происходят от евразийских групп M и N, но обособились от них давно — около 40 тысяч лет назад.


Крайне любопытно, что ближайшей родственницей линии U6 является линия U5, которая, по мнению многих экспертов, маркирует носителей культуры Ориньяк, то есть первых людей современного типа, проникших в Европу 40–45 тысяч лет назад.

Приняв во внимание множество дополнительных фактов, исследователи предположили следующее. Вышедшие из Африки люди, вероятно, долгое время были отрезаны от своей прародины и от Европы пустыней, которая простиралась от северной Африки до центральной Азии. Около 45 тысяч лет назад климат улучшился, и люди проникли с востока в Левант. Это были носители вариантов мтДНК U5, U6 и M1.

По-видимому, где-то здесь, в западной Азии, они приобщились к позднепалеолитической культуре — то есть самым передовым технологиям того времени. Из Леванта они стали расселяться дальше: «племена» U6 и M1 направились в северную Африку, а «племя» U5 — в Европу. Из этого следует, что древнейшие африканские и европейские позднепалеолитические культуры — Даббан и Ориньяк — возможно, происходят от общего западно-азиатского корня».

[shuric]

Недавно получил рассылку «элементы», в которой изложены последние исследования динамики расселения людей по миру, полученные, в том числе, во многом благодаря анализу ДНК.
Этот анализ показывает, что по-видимому после выхода не большой группы людей из Африки она расселилась по Азии, Индии, но после этого длительное время была изолирована от своей прородины (Африки). Исследователи указывают, что причиной этому, по видимому, была  обширная пустыня, отделявшая Африку от Европы и Азии. Лишь где-то 40 тысяч лет назад климат улучшился и между Африкой и Азией опять образовался контакт. О чем свидетельствуют соответствующие генетические исследования.
   Это я к дискуссии, которая здесь разворачивалась касательно причины отставания Африки. В частности, высказывались две конфликтующие точки зрения. Одна состоит в том, что отставание Африки связана с врожденным, более низким интеллектом Африканцев, чем у Европейцев. Другая точка зрения состоит в том, что за отставание ответственна изоляция Африки (Последней точки зрения придерживался я). В подтверждение последней точки зрения на момент дискуссии у участников не хватало данных. Так вот, упомянутые исследования как раз подтверждают, что Африка находилась в течение «длительного» времени в изоляции из-за обширной пустыни, отделявшей Африку с Европой и Азией. Что и должно было привести к её отставанию по сравнению с Азией того времени в соответствие со второй точкой зрения.  

С равным успехом это можно считать подтверждением первой точки зрения. Евразия обогнала Африку как раз за  эти последние 40 000 лет. Можно предположить, что за время изоляции в Евразии сформировались более прогрессивные расы людей (европеиды и монголоиды), чьи природные данные позволили им создать позднее  (когда контакт был восстановлен) передовую цивилизацию.

[shuric]

По поводу соотношения социального/генетического вот любопытный текст (Андреев Ю.В. "Цена свободы и гармонии")

http://gumilevica.kulichki.net/AUV/auv100.htm#auv100para02
Что же касается особой одаренности древних греков, которая с полным основанием может быть названа «универсальной», так как проявила себя абсолютно во всем, то рассуждения о ней уже давно стали такой банальностью, что тут, казалось бы, и спорить не о чем. Тем не менее желающие спорить находятся. Особенно пылкие протесты разговоры о «греческом гении» вызывают у тех, кто так или иначе отстаивает идею изначального единства и принципиального равенства человеческого рода. Рискуя навлечь на себя гнев многих сознательных борцов против расовой или национальной дискриминации, мы все же беремся утверждать, что неоспоримо доказанное наукой биологическое единство человечества, т. е. принадлежность всех его ветвей к одному и тому же виду homo sapiens, отнюдь не означает его абсолютного единообразия, т. е. совершенно равномерного распределения между всеми его представителями всех присущих человеку вообще физических, психических, моральных, умственных и иных качеств. Скорее напротив, взглянув на вещи непредвзято и держа в памяти весь огромный исторический опыт человечества, мы неизбежно должны будем признать, что все люди - как отдельные индивиды, так и целые этносы - от природы неравны между собой или, чтобы выразиться помягче, не задевая ничьих чувств, неодинаковы, резко отличаются друг от друга по целому ряду признаков и что, следовательно, их принципиальное единство существует несмотря на или даже вопреки их невероятному многообразию.

В свое время (с тех пор прошло уже более сорока лет) известный швейцарский исследователь античности А. Боннар решительно отверг широко распространенное представление о греках как о какой-то будто бы сверходаренной породе людей. В своей переведенной на русский язык книге «Греческая цивилизация» он очень темпераментно доказывал, что никакого «греческого чуда» в действительности никогда не существовало, а сами греки были в общем довольно-таки заурядным народом, «примитивным, легковерным и жестоким». «Его цивилизация распускалась и взращивалась на том же черноземе суеверий и мерзостей, на которых выросли все народы мира - в этом нет никакого чуда, но сказывается влияние некоторых благоприятных обстоятельств и тех изобретений, появление которых было вызвано повседневным трудом и нуждами самого греческого народа... О Греция искусств и разума, Тэна и Ренана, розово-голубая Греция - конфетка, как ты вымазана землей, пахнешь потом и перепачкана кровью». Конечно, и крови, и пота, и грязи в истории Греции было более чем достаточно - отрицать это невозможно. Но почему все-таки именно греки создали науку и философию? Почему они первыми поставили на место унылой рутины дворцовых канцелярий настоящую политику? Почему их искусство, литература, религия, вообще вся их культура так резко отличаются от всего того, что нам оставил Древний Восток? Почему, наконец, именно греки первыми открыли варваров, а не наоборот? На все вопросы такого рода Боннар отвечает без особых затруднений. В его понимании, грекам просто очень повезло в истории: к тому времени, когда они впервые вышли из мглы первобытной дикости на ярко освещенную историческую сцену, там все уже было готово для их необыкновенного взлета. Происходившее в странах Востока на протяжении всей их тысячелетней истории постепенное накопление знаний достигло к этому моменту своей критической точки, за которой должен был последовать стремительный скачок в новое качество. Грекам оставалось лишь прийти и взять все эти сокровища восточной мудрости. В этом рассуждении непонятно только одно: почему этот скачок был совершен именно греками, почему именно они изобрели настоящую науку, а вместе с ней и многое другое (как полагает сам Боннар, греки вообще «изобрели цивилизацию»), почему это не смогли сделать сами народы Востока, так долго и усердно копившие научные и всякие иные знания, а потом почему-то передавшие их в чужие руки? На этот вопрос Боннар, к сожалению, так и не дал ответа, да, видимо, и не мог это сделать, оставаясь сторонником теории всеобщего психофизического равенства народов нашей планеты.

Конечно, греки очень многим были обязаны своим в начале более мудрым и более опытным восточным соседям (об этом уже было сказано выше) и сами прекрасно это понимали. Само географическое положение Греции на стыке двух континентов: Европы и Азии, в сравнительной близости от главных культурных центров западной части древневосточного мира, несомненно, самым благотворным образом сказалось на развитии молодой греческой цивилизации, когда она еще только делала свои первые шаги. Некоторые историки впадают даже в известного рода преувеличение, расценивая греческую культуру всего лишь как боковой побег на мощном древе древневосточных цивилизаций и лишая ее тем самым самостоятельного значения. Определение это более или менее приложимо к целому ряду периферийных культур Восточного и Западного Средиземноморья, возникших почти одновременно с греческой, таким, например, как фригийская, лидийская и карийская культуры Малой Азии, культура Кипра, культура Карфагена в Северной Африке и, наконец, культура этрусков в Италии. Все они ориентировались в своем развитии на крупнейшие культурные центры Африки и Передней Азии: Египет, Вавилон, Ассирию, позже на Персидское царство и поэтому вполне могут быть названы «культурами-сателлитами»[+3]. К греческой культуре это определение неприменимо даже на самых ранних стадиях ее развития. При всей ее восприимчивости к чужим влияниям она никогда не растворялась в них без остатка, упорно сохраняла и развивала свою индивидуальность, свой особый, неповторимый облик.

Если после этого нужны еще какие-то доказательства греческой сверходаренности, то вот несколько выхваченных наугад фактов. Греческий язык. Вот как оценивает его современный американский исследователь античной культуры Э. Биккерман: «Среди языков Древнего мира греческий выделяется своим богатством средств точного выражения отношений между обсуждаемыми предметами. Там, где другие языки просто связывают вместе предложения немногочисленными, на все пригодными союзами, греческий всегда делает возможным, а часто прямо требует детального анализа всего комплекса идей, которые надлежит выразить в речи. Страница, написанная на каком-нибудь семитском языке или на раннелатинском, в сравнении со страницей классического греческого выглядит кучей кирпичей, сваленной рядом с аркой». Греческое чувство прекрасного. Если считать главными критериями прогресса в искусстве, во-первых, жизнеподобие или реалистичность изображения и, во-вторых, его гармоничность или эстетическую сбалансированность всех его частей, то как в том, так и в другом греки оставили далеко позади все другие народы древности, не исключая и своих весьма одаренных учителей в области пластических искусств египтян, и не менее одаренных учеников - этрусков и римлян. Греческий интеллект. Интеллектуальное превосходство греков над другими древними народами неоспоримо доказывается простым сравнением тех начатков философской и научной мысли, которые нам удается найти у тех же египтян, шумеров, вавилонян и даже римлян с колоссальным богатством и изощренностью греческой философии и науки.

Надеемся, нам удалось убедить читателя в том, что нет особого смысла искать причины блестящих успехов древних греков буквально во всех областях культурного созидания где-то далеко за пределами самой Греции. Главная причина этих успехов заключалась, конечно же, в самих греках, в особой изощренности и мощи их интеллекта, в необыкновенной утонченности их душевного, эмоционального склада, в их необычайно высокой для древнего человека жизненной активности, в их обостренном интересе ко всему окружающему миру и т. д., и т. п. Иначе говоря, «греческое чудо» было создано гением греческого народа. Но гений - это всегда неожиданность, всегда отклонение от нормы, всегда счастливый случай. Его невозможно вывести прямо и непосредственно из длинного ряда предшествующих ему предков. Именно поэтому греческая цивилизация не может считаться простым итогом предшествующей ей многовековой истории всего Древнего мира, как хотелось бы думать А. Боннару и всем, кто разделяет его взгляды.

[Alexeyy]

О горе...

Да греки просто находились в «эпицентре» морских торговых контактов вследствие своего географического положения. А там где информация – там и прогресс в первую очередь...

[Alexeyy]

Здесь высказывалось мысль о том, что причина отставания Африки состоит в том, что средний интеллект Африканцев ниже, чем у других народов.  И в качестве подтверждения этого приводился пример того, что успеваемость Афроамериканцев значительно ниже, чем белых. Так вот одно из свидетельств того, что это не связано с различием в интеллектах было получено относительно недавно. Оказалось, что отставание Афроамериканцев в учебе связано с их пониженной самооценкой. «Как показал эксперимент, даже небольшое вмешательство, направленное на увеличение самооценки, может улучшить успеваемость детей черной расы, сократив разрыв успеваемости между черными и белыми учениками на 40%.». При этом метод повышения самооценки состоял просто в таком анкетировании, который заставлял бы задуматься нечто вроде о смысложизненных вопросов. И только это приводило к выше отмеченному результату. Более подробно – здесь: http://elementy.ru/news/430324

[Jpx]

По другим исследованиям, самооценка мало влияет на успеваемость:
http://www.sciam.ru/2005/4/psyhiotrya.shtml

[Nestor notabilis]

О горе...

Да греки просто находились в «эпицентре» морских торговых контактов вследствие своего географического положения. А там где информация – там и прогресс в первую очередь...

Неправда ваша. В точно таком же центре всех морских контактов находились финикийцы, малайцы и арабы. Сравнивать эти народности с Греками - просто смешно.
Извините.
С Новым Годом!

[Machairodus]

Высокий милитализм поддерживается очень просто --
любая слабовоинственная страна немедленно завоевывается
своими более воинственными соседями. Сверхвоинственность
ограниченна сверху, соответсвенно тем, что сверхвоинственные
народы не уделяют достаточно ресурсов развитию науки и
техники, что ухудшает качество их вооружений и в конце
концов приводит к проигрышу в войне. Такой вот естественный
отбор воинственных но не сверхвонственных.

[Nestor notabilis]

Махайрод, я бы не сводил все к таким простым схемам - исторические процессы действуют не совсем аналогично эволюционным в паре хищник-жертва. Сверхвоинственные народы, как правило, достаточно успешно создают империи за счет более миролюбивых соседей (если эти воины не совсем дикари, конечно), но размер империй в каждую конкретную эпоху ограничивается степенью управляемости. Т.е. это характеристики государственной машины и менталитета имперского народа плюс коммуникации внутри империи - эффективность дорожной системы и транстпортно-информационных сообщений. Гибель империй связана обычно с распадом бюрократии, на ранних этапах блокирующей сепаратизм захваченных территории и этносов и реализующей единство захватчиков и их элиты. Как только единство исчезает - империи конец.

Что же касается вооружений и военных навыков (т.е. собственно аналог эволюции), народы-воины, чаще всего, намного обгоняют более миролюбивых хотя и часто более цивилизованных подчиненных. Просто судьба государства не так уж сильно связана с качеством вооружений как таковых на протяжении почти всей истории сапиенсов. Исключение, наверное, только новое и новейшее время. Ну и еще история Монгольской Орды, сумевшей подчинить множество городских культур именно за счет абсолютного превосходства в одном типе оружия - осадные машины и инженеры из Китая.

[Machairodus]

О горе...

Да греки просто находились в «эпицентре» морских торговых контактов вследствие своего географического положения. А там где информация – там и прогресс в первую очередь...

Неправда ваша. В точно таком же центре всех морских контактов находились финикийцы, малайцы и арабы. Сравнивать эти народности с Греками - просто смешно.
Извините.
С Новым Годом!

Почему смешно. Алфавит, к примеру, греки, а затем и вся
европа заимстовали у финикийцев. Греческое искусcтво,
конечно, на очень высоком уровне.

[Alexeyy]

В каком ещё районе мира моря так окружают сушу как в Греции? Т.е. со всех сторон?
Только Греция (Если не считать периферии типа Японии). Соответственно и доступность морских контактов в Греции – выше всех. Отсюда – и развитие – выше всех должно было быть.

[shuric]

О горе...

Да греки просто находились в «эпицентре» морских торговых контактов вследствие своего географического положения. А там где информация – там и прогресс в первую очередь...

Неправда ваша. В точно таком же центре всех морских контактов находились финикийцы, малайцы и арабы. Сравнивать эти народности с Греками - просто смешно.
Извините.
С Новым Годом!

Почему смешно. Алфавит, к примеру, греки, а затем и вся
европа заимстовали у финикийцев. Греческое искусcтво,
конечно, на очень высоком уровне.

Греки заимствовали слоговое письмо. Алфавитом его сделали уже греки введя гласные. Впрочем независмо от алфавита греческая цивилизация совершенно уникальна по своим достижениям. Ни одна из тогдашних цивилизаций к грекам и близко не лежит.