Коллеги, а не добавить ли нам юмора?

[Сокол]

Покидалась снегом в товарняк. Рыхлый снег, до вагонов почти  не долетает.
Вагоны такие, с дверкой. Почти все такие. В таких, говорят, кататься удобно. И именно в таком закрыть можно.

[Арон.]

Украл с форума историков - обезьяны верхом на кабане:   http://www.coub.com/view/mjys.

[catty]

Пішов Тягнібок до ворожки запитувати чим закінчиться майдан. Вона каже:
- Бачу, бачу, везуть тебе у відкритій машині, на майдані повно народу, ніде яблуку впасти. Всі посміхаються, кульки, фєєрверки....
- І я тисну їм руки?!
- Та ні, кришка труни зачинена (кришка гроба закрыта).... 

[Сокол]

И долго китайцы ходили по вагону, пока не поняли, что это товарняк

[Gilgamesh]

А. Аверченко из сборника "О хороших в сущности людях".

Это был солидный господин с легкой наклонностью к полноте, с лицом, на котором отражались уверенность в себе и спокойствие, с глазами немного сонными, с манерами, полными достоинства, и с голосом, в котором изредка прорывались ласково-покровительственные нотки.

— Вот вы писатель, — сказал он мне, познакомившись. — Писатель-юморист. Так. Наверное, знаете много смешного. Да?...

— О, помилуйте... — скромно возразил я.

— Нечего там скромничать. Расскажите мне какую-нибудь смешную штуку... Я это ужасно люблю.

— Позвольте... Что вы называете «смешной штукой»?

— Ну, что-нибудь такое... юмористическое. Я думаю, вы не ударите лицом в грязь. Слава Богу — специалист, кажется! Ну, ну... не скромничайте!

— Видите ли... Я бы мог просто порекомендовать вам прочесть книгу моих рассказов. Но, конечно, не ручаюсь, что вы непременно наткнетесь в них на «смешные штуки».

— Да нет, нет! Вы мне расскажите! Мне хочется послушать, как вы рассказываете... Ну, что-нибудь коротенькое. Вот, наверное, за бока схватишься!...

Я незаметно пожал плечами и неохотно сказал:

— Ну, слушайте... Мать послала маленького сына за гулякой-отцом, который удрал в трактир. Сын вернулся один, без отца — и на вопрос матери: «Где же отец и что он там делает?» —ответил: «Я его видел в трактире»... Он сидит там с пеной у рта». — «Сердится, что ли»? — «Нет, ему подали новую кружку пива».

Не скажу, чтобы эта «смешная штучка» была особенно блестящей. Но на какой-нибудь знак внимания со стороны моего нового знакомого я всё-таки мог надеяться. Он мог бы засмеяться, или просто безмолвно усмехнуться, или даже, в крайнем случае, покачать одобрительно головой.

Нет. Он поднял на меня ясные, немного сонные глаза и поощрительно спросил:

— Ну?

— Что «ну»?

— Что же дальше?

— Да это всё.

— Что же отец... вернулся домой?

— Да это не важно. Вернулся — не вернулся... Всё дело в ответе мальчика.

— А что, вы говорите, он ответил?

— Он ответил: отец сидит там с пеной у рта.

— Ну?

— Видите ли... Соль этого анекдота, сочиненного мною, заключается в том, что мальчик ответил то, что называется, — буквально. Он видел кружку пива с пеной, кружку, которую отец держал у рта, и по этому ответил в простоте душевной: «отец сидит с пеной у рта». А мать думала, что это — фигуральное выражение, сказанное по поводу человека, которого что нибудь взбесило.

— Фигуральное?

— Да.

— Взбесило?

— Да!

— Ну?

— Что еще такое — «ну»?

— Значит, мать думала, что отец за что-нибудь сердится, а он вовсе не сердится, а просто пьет себе преспокойно пиво.

— Ну да.

— Вот-то ловко! Ха-ха! Ну, и здорово же: она думает, что он сердится, а он вовсе и не сердится... Хо-хо! Вообще, знаете, эти трактиры.

— Что-о?...

— Я говорю — трактиры. Еще если холостой человек ходит, так ничего, а уж женатому, да если еще нет средств — так трудновато... Не до трактиров тут. Тут говорится: не до жиру, быть бы живу.

Я молчал, глядя на него сурово, с замкнутым видом.

Человек он был, очевидно, вежливый, понимавший, что в благодарность за рассказанное — автор имеет право на некоторое поощрение.

Поэтому он принялся смеяться:

— Ха-ха-ха! Уморил! Ей-Богу, уморил. Папа, говорит, в трактире пену пьет, сердится... А мать-то, мать-то! В каких дурах... О-ох-хо-хо! Ну, еще что-нибудь расскажите.

«Э, милый, — подумал я. — Тебя такой вещью не проберешь. Тебе нужно что-нибудь потолще».

— Ну, я вас прошу, расскажите еще что-нибудь. — Ладно. В один ресторан пришел посетитель. Оставив в передней свой зонтик и боясь, чтобы его кто-нибудь не украл, он прикрепил к ручке зонтика такую записку: «владелец этого зонтика поднимает одной рукой семь пудов... Попробуйте-ка украсть зонтик!». Пообедав, владелец зонтика вы шел в переднюю и — что же он видит!

Зонтик исчез, а на том мест, где он стоял, приколота записка: «я пробегаю в час пятнадцать верст — попробуйте-ка догнать»!

Любитель «смешных штучек» поощрительно взглянул на меня и сказал:

— Ну, и что же? Догнал он похитителя или нет?

Я вздохнуть и начал терпеливо:

— Нет, он его не догнал. Да тут и не важно дальнейшее. Вся соль анекдота заключается именно в курьезном совпадении этих двух записок. Автор первой, видите ли, думал, что он непобедим, рассчитывая на свои здоровые руки, и никак он не рассчитывал, что здоровые ноги гораздо важнее.

— Важнее?

— Да.

— Сколько он там написал, что пробежит в час?

— Пятнадцать верст.

— Это много считается?

— Порядочно.

— А ведь поймай этот первый-то владелец зонтика — похитителя в то время, как тот писал записку, он бы ему задал перцу, а? Тут и ноги не по могут, а?

— Не знаю.

— Это, наверное, было давно, я думаю? В прежнее время? Теперь-то ведь в передник ресторанов всюду швейцары, которые и отвечают за пропажу вещей.

— Да.

— Теперь всё как-то сделалось культурнее. Положим, раньше-то и воровства было меньше. А?

— Да.

Мы помолчали.

Вопрос еще, догнал ли бы он похитителя, если бы даже и умел бегать быстрее его. Потому что раньше нужно узнать, в какую сторону он побежал, да не свернуть ли с дороги, а то мог просто припрятать зонтик, да и отпереться от всего: «знать не знаю, выдать не ведаю —никакого зонтика не воровал и никакой записки не писал».

— Да.

По моим сухим, сердитым репликам любитель анекдотов почуял, что я им не совсем доволен, и, решив, по своему обыкновению, щедро вознаградить меня смехом, — неожиданно захохотал.

— Ха-ха! Ох-хо-хо! Ну, и уморил. Выходить он —где зонтик? Хвать-похвать, ан зонтика-то и нет. Ну, и ловкие ребята бывают! Прямо-таки, пальца в рот не клади. И откуда вы столько смешных штучек знаете?! Ну, расскажите еще что-нибудь. Ну, пожалуйста, ну, миленький...

— Рассказать? — прищурился я. — Извольте! Один господин, явившись на обед к родителям своей невесты и страдая от тесной обуви, снял потихоньку под столом с ноги башмак, но в это время собачонка схватила башмак да бежать, а жених испугался, вскочил, опрокинул стол, причем миска с горячим супом опрокинулась на тещу, — и помчался за собачонкой. По дороге он разбил дорогую вазу, а потом, желая достать для разутой ноги какой-нибудь башмак, ударил тестя ногой в живот, повалил его и сталь стаскивать с ноги ботинок. Но оказалось, что у тестя одна нога была искусственная, и вдруг она отрывается вместе с ботинком, и наш жених грохается на пол, обрывая портьеру; но в это время собачонка, с башмаком во рту...

Дальше я не мог продолжать: нечеловеческий страшный хохот душил моего нового знакомого.

Он буквально катался по дивану, отмахиваясь руками, ногами, задыхаясь и кашляя. Лицо побагровело, и на глазах выступили слезы.

— О-ох, — визжал он тонким голосом. —Довольно. Ради Бога, довольно! Вы меня убьете вашим рассказом!...

Раньше я не понимал: для чего и кому нужны десятки тысяч метров кинематографических лент, на которых изображены: солдат, попавший в барабан и заснувший там; рассеянный прохожий, опрокидывающий на своем пути детские колясочки и влюбленные парочки; свадебный обед, участникам которого шутник насыпает за ворот «порошок для чесания», молодой человек, которого кусает блоха во время объяснения с невестой и который начинает бегать по комнате, ловя эту блоху; пьяный, залезший в матрац и катающийся в таком положении по людной улице — для чего и кому всё это нужно? — я не понимал.

Теперь — понимаю.

[Сокол]

Пішов Тягнібок до ворожки запитувати чим закінчиться майдан. Вона каже:
- Бачу, бачу, везуть тебе у відкритій машині, на майдані повно народу, ніде яблуку впасти. Всі посміхаються, кульки, фєєрверки....
- І я тисну їм руки?!
- Та ні, кришка труни зачинена (кришка гроба закрыта).... 

Сзади украинский флаг, спереди - тот, с которого его цвета срисованы.
http://www.youtube.com/watch?v=dK59r1NjIIo

[Дж. Тайсаев]

Губерниев опять зажигал на церемонии открытия Олимпиады, Атропатену назвал Антропатеной, потом почему то сказал, что двуглавого орла русские и сербы унаследовали от общего предка - византийцев. Я с наследником не спорю, но вот общий предок он максимум у православия, да и то с очень большими изменениями. А ещё он сказал, что Аргонавты высадились на пустующую тогда землю Колхиды. Это где он такой странный миф прочитал? Да и по истории, всем известно кто там жил и сейчас кстати живёт.

[Сокол]

Собака присела на минутку в парке и побежала прочь, оставив за собой маленькую кучку.
— Ой, какая же здесь красота! — изумлённо воскликнула кучка, и
огляделась. — Небо синее-синее!  Деревья зелёные-зелёные! И как же здесь просторно!
— Слушай, ты, поосторожнее! — пожурил её Воробей. — Уйди с дороги, а то кто-нибудь на тебя наступит!
В самом деле, он лежал под ногами у кого-то! Какашка пополз со всей мочи в ямку на газоне.
— О, здесь всё красивее! — радовался он. — Так мягко и удобно! Травка щекочет под подбородком, и пчелы жужжат. Я соберу листья и построю свой домик. Я сяду тут, под окном, и
буду любоваться природой!
— Знаешь, кучка, не стоит строить дом тут, посредине газона, - поучал Воробей. — Здесь, бывает, работает газонокосилка. Она очень громко шумит и рубит всё на мелкие кусочки. Опасная вещь! Пойдём лучше к кустам сирени, не будем ждать газонокосилку. Там хорошо и мирно.
— Спасибо тебе, умная птица! — поблагодарил Какашка. Он собрал листья деревьев и устремился в тенёк. Там было очень приятно сидеть и дышать свежим воздухом. Какашке парк показался очень интересным. Дети бегали и пинали друг другу мяч, старички кормили воробьёв и голубей, собаки обнюхивали деревья и задирали лапу. Всё это было интересно рассматривать в окно. Только вот гостей у Какашки не было, и поэтому он немного загрустил.
"Так приятно говорить с другом и вместе смотреть в окно, — подумал он. — Жаль, что я одинок.
Может быть, попробовать подойти к воробьям. Может быть, они станут подходящими друзьями!"
Он посмотрел вокруг и увидел воробьев. Это был знакомый Воробей, они с женой сидели на ветках сирени и кормили в гнезде пищащих сыновей. Какашка кивнул им, как старым друзьям, и Воробей ответил приветствием, но ближе не подлетел. Сейчас бы и пришло время для собачьей какашки. Но вместо знакомства воробей обнял жену и полетел искать своим сыновьям новую пищу.
"Я бы тоже хотел кого-нибудь обнять", — подумалось Какашке.
Постепенно прошла осень и наступила зима. Дом Какашки завалило снегом. Здесь было тепло и уютно. Какашка много и долго спал.
Весной растаял и Какашка. Он делал гимнастику и принимал солнечные ванны. Какашка после зимы стал совершенно белый, но был в хорошем настроении. Воздух был свеж и появлялись первые цветы. И — о чудо! — одна Одуваночка засунула свой нос в землю рядом с его домиком.
— Привет! — сказала она тонким голосом. — Я могу тут порасти? Я вам не помешаю?
— Нет! — Какашка был потрясён. — Ты такая красивая!
— Ой, что Вы! — покраснела Одуваночка. — Я совершенно обычная.
— Нет! — закричал Какашка. —
Поверь мне! Я живу тут целый год, но такую жёлтую и кудрявую Одуваночку никогда не видел. Знаете что — будьте моей женой!
Одуваночка покраснела снова, но согласилась. Состоялась свадьба, и Какашка и Одуваночка стали жить вместе. Они очень любили друг  друга и обнимались несколько раз   в день. Даже чаще, чем воробьи.
Эстонская сказка

[Сокол]

Суперобложки

[Сокол]

[geky]

[Лада]

Про продажу ребенка - как-то не совсем юмор

[Neska]

Про продажу ребенка - как-то не совсем юмор

Да и остальные две - тот еще уровень...

[Сокол]

Про продажу ребенка - как-то не совсем юмор

Да и остальные две - тот еще уровень...

А чё, в Эстонии бы книжки такие написали

[Gilgamesh]

Про продажу ребенка - как-то не совсем юмор

Не будьте так критичны! Это пока что самая удачная (первая?) шутка юмора из запощенных Соколом.