Психика и мозг

[ArefievPV]

К предыдущему сообщению (в тексте заметки ссылались на эту инфу)...

Мы рискуем, глядя на других
http://www.nkj.ru/news/28433/
Наблюдая, как кто-то другой поступает рискованно, мы тоже готовы пойти на риск, даже если плохо представляем, к чему это может привести.

Пословица «с кем поведёшься, от того и наберёшься» не так уж далека от истины – мы действительно склонны подстраиваться под других, и в социальной психологии уже накопилось множество исследований, описывающих феномен заразительного поведения. Конечно, есть хорошее слово «обезьянничанье», но его обычно используют, когда говорят о каких-то простых действиях. Человек же копирует не только поступки, но и эмоции, убеждения и т. д., причём здесь даже не обязательно долго «водиться» с кем-то – достаточно просто оказаться в определённом окружении.

Конечно, здесь может иметь место обычный расчёт, когда подражая кому-то, мы просто выбираем более выгодную стратегию поведения. Однако выгода, материальная или психологическая, объясняет феномен заразительности лишь отчасти, хотя бы потому, что часто она – выгода – попросту не просчитывается, как, например, в случаях заразительного смеха или зевания.

Или другой вариант – аплодисменты: в 2013 году в Journal of the Royal Society Interface была опубликована статья, в которой говорилось, что аплодисменты распространяются по залу подобно заразной болезни, и что если рядом с вами несколько человек захлопали в ладоши, то вы, скорее всего, к ним присоединитесь – особенно, если хлопающих окажется много.

Однако и смех, и зевание, и аплодисменты всё-таки достаточно простые действия. Опыты психологов из Калифорнийского технологического института показывают, что люди склонны заражаться довольно сложным поведением, которое вовсе не обязательно принесёт им выгоду. Участникам эксперимента предлагали сыграть в экономическую игру, суть которой сводилась к тому, что они могли или выбрать надёжный небольшой выигрыш, или рискнуть – и либо выиграть больше, либо остаться ни с чем. В некоторых случаях люди играли сами, в некоторых же им давали возможность увидеть, как играют другие. Однако к чему приводит чужой риск, никто не видел – то есть можно было наблюдать, какой вариант был выбран, но случился ли в результате выигрыш или же игроку не повезло, оставалось за кадром.

В статье в Proceedings of the National Academy of Sciences авторы пишут, что сами по себе участники эксперимента поступали более осторожно, то есть выбирали тот вариант, когда они оставались с небольшой, но гарантированный суммой. Но если же человек видел, как кто-то рискует, то и в нём просыпалась любовь к риску – то есть выбор чаще делался в пользу большего, но при том менее надёжного выигрыша. Сканирование мозга показало, что в момент наблюдения за другими в мозге активировались как зоны, отвечающие за обучение и усвоение нового опыта, так и зоны, оценивающие риск.

То есть люди просто поступали так, как поступали другие, хотя никто не знал, получили ли эти другие какую-то выгоду. Говорить о влиянии окружающего большинства здесь тоже не приходится. Возможно, здесь срабатывают универсальные поведенческие и нейрофизологические механизмы, которые есть не только у человека, но и у животных.

Известно, что зевотой заражают друг друга не только люди, но и звери, и птицы (более того, люди могут передавать зевоту своим питомцам. Более сложные действия копируют друг у друга приматы: это не только помогает освоить какую-нибудь технологию добывания пищи, но и помогает укрепить социальные связи внутри группы.

Вообще даже простая способность заражаться чужой зевотой считается признаком эмпатии, то есть умения чувствовать чужое психоэмоциональное состояние – повторяя действия других, мы учимся социальной жизни, учимся понимать других, и одновременно показываем, что мы здесь свои и что нам можно доверять.

Если так, то и в случаях повального увлечения рискованными финансовыми операциями, и в случаях каких-нибудь военно-героических поступков в основе лежит старый, как сама эволюция, нейрофизиологический протокол копирования чужого поведения с целью социальной адаптации.

[ArefievPV]

И "до кучи" про зевоту (в предыдущем сообщении упоминалось)...

Друг познается в зевоте
http://www.nkj.ru/news/23055/
Собаки действительно могут сопереживать своим хозяевам, выяснили ученые, это не выдумки владельцев. А помогла установить истину... зевота.

Тереза Ромеро и ее коллеги из Университета Токио провели исследование на 25 домашних собаках старше одного года. Экспериментатор и хозяин поочередно подзывали собаку, смотрели ей в глаза и зевали, или делали вид, что зевают.  Оказалось, что вслед за хозяином собаки зевали гораздо чаще, а на имитацию зевоты реагировали реже, чем на настоящий зевок.

Авторы статьи полагают, что ответная зевота у собак является примитивной формой сопереживания и возникает, когда животное и зевающий человек эмоционально близки. Если выводы  окажутся верными, это  станет еще одним подтверждением особой поведенческой ориентации собак на их хозяев.

При чем тут зевота? Все знают, что она заразительна. Но по мнению ученых, мы чаще заражаемся зевотой от людей, которые нам не безразличны. Такая же реакция наблюдается у некоторых видов обезьян. В случае с собаками все еще удивительнее — собаки «заражаются» зевотой только от людей. Элайн Мэдсен, психолог из шведского университета Лунда, занимающаяся изучением зевоты, предположила, что заразительная зевота может говорить о групповом поведении. Таким образом, тот, кто «заражается», как бы говорит — «мы вместе».

Элизабетта Палаги, приматолог из итальянского Института когнитивных исследований и технологий, считает, что работа  ее японских коллег  — первый случай, когда ученые показали, что заразительность зевоты возникает между различными видами.  «Это может быть результатом длительного процесса одомашнивания»,  — предположила Палаги.

Заразительное зевание у животных возникает в двух случаях: как реакция на стресс  или в случае проявления зачатков эмпатии. Так как сердцебиение у собак в ходе эксперимента не менялось, ученые пришли к выводу, что результаты указывают скорее на вторую модель поведения.

«Наше исследование показывает, что ответное зевание у собак связано с эмоциями, как и у людей. Хотя наша работа не показывает, как именно это работает у собак, психологические показатели, измеренные во время исследования, дают нам возможность говорить о том, что это не связано со стрессом», — пояснила  Тереза Ромеро.

Несколько лет назад американские ученые выдвинули теорию, объясняющую, почему мы  вообще зеваем. По их мнению, зевота это способ регуляции температуры головного мозга. Исследование проводилось на волнистых попугайчиках — при повышении окружающей температуры птицы начинали зевать в два раза чаще.  Это оказалось верно и для людей: зевая, мы нагнетаем воздух в гайморовы пазухи, что помогает в некоторой степени снизить температуру головного мозга. Ученые предлагают и способ борьбы с зевотой — учащенное дыхание через нос или холодный компресс на лоб.

А есть животные, обладающие «иммунитетом» против зевоты. Например, красноногие черепахи: как ни пытались ученые вызвать у них «заразную» зевоту, ничего не вышло. Зато в 2011 году исследование получило «шнобелевскую» премию.
   
Работает ли это в обратную сторону, то есть можем ли мы заразиться зевотой от своей собаки? Пока непонятно. Но другое исследование, касающееся взаимоотношений людей и собак, возможно, ответило на вопрос, почему порой собакам мы сочувствуем больше, чем людям. Бостонские социологи провели простой эксперимент. Студентам предлагали прочесть совершенно одинаковые статьи о преступлении, где менялись только вид и возраст жертвы: годовалый ребенок, собака, взрослый человек или щенок.  Оказалось, что испытуемые больше сопереживали собакам, детям и щенкам, чем взрослым людям. Ученые считают, что мы считаем собак «большими» щенками или детьми, которые требуют заботы больше, чем взрослые люди.

[ArefievPV]

Ещё немного «размышлизмов»...

1.Сознание – это отражение наших психических процессов. Если более точно, то совокупность процессов осознания – это отражение части (весьма незначительной) совокупности наших психических процессов (по сути, результатов данных процессов).

2.Психика – это отражение наших нейрофизиологических процессов. Если более точно, то совокупность психических процессов – это отражение части (опять-таки, весьма незначительной) совокупности наших нервных (нейрофизиологических) процессов.

3.Совокупность нейрофизиологических процессов – это отражение части совокупности наших физиологических процессов.

4.Совокупность физиологических процессов – это отражение части совокупности процессов взаимодействия нашего организма со средой. Наше взаимодействие обычно представляет собой совокупность поведенческих актов и изменений физиологического состояния организма. Типа, физиология – это отражение взаимодействия организма со средой (если совсем по-простому).

5.Совокупность процессов взаимодействия нашего организма со средой – это отражение совокупности процессов происходящих в среде. Типа, поведение – это отражение процессов происходящих во внешней среде (если совсем по-простому).

Такая вот цепочка последовательных отражений «вырисовывается» при практически любой реакции организма на внешнее воздействие...

Ну и не следует забывать, что сам организм – это всего лишь среда структурированная (подвергшаяся изменению, подвергшаяся воздействию) генами. Типа, изменяют (воздействуют) «прилегающую» к ним среду. Организм является, по сути, средой (точнее, «экологической нишей», так сказать) обитания генов. То есть организм всегда появляется как результат двух совокупностей воздействий: одна идёт из внешней среды, другая – идёт от генов. Можно сказать, что организм отражает в себе сразу два рода воздействий: воздействия от генов и воздействия от среды...

[ArefievPV]

Разве мышь может отражать внешний мир не в форме отдельных ощущений, а целостными образами вещей?

Если мышь узнаёт что-либо – предмет/животное/обстановку (а она в состоянии это делать), значит, отдельные ощущения у неё скомпонованы в образы. Насколько сложные образы – отдельный вопрос. Ведь любой внешний объект сразу множество ощущений вызывает. Полагать, что каждый объект «записан» в долговременной памяти в виде неких ощущений (причём, конкретных как по качественному признаку, так и по количественному) считаю большой ошибкой. Надеюсь, сами разберётесь, почему...

Второе. Если мышь в состоянии прогнозировать (типа, мыслить) развитие некоей ситуации, то значит, она оперирует целыми образами, а не разрозненными ощущениями. Ведь любая ситуация это множество ощущений обычно. Оперировать множеством ситуаций используя только разрозненные ощущения очень сложно (рабочую память надо иметь чрезвычайно большую). Сюда же можно отнести мыслишки попроще: сравнение нескольких объектов и выбор из них. Да и вообще, любое мышление требует «под себя» определённый объём рабочей памяти.

Если нет рабочей памяти (или некоего аналога, выполняющего сходные функции), то мыслить (в нашем понимании) животное не сможет. У него только будут напрямую формироваться условные рефлексы (причём, в очень жёсткой и конкретной форме). Типа, напрямую будут формироваться нервные связи («схемы коммутации») путём длительного повторения ситуации (формирования и закрепления условного рефлекса).

Мышки вполне себе могут думать (именно в нашем понимании). Разумеется, их «думки» чрезвычайно примитивны на наш взгляд, но, тем не менее... Исходя из вышесказанного:
возможность «компоновать» из отдельных ощущений образы у мышей имеется, рабочая память у мышей имеется, возможность «манипулировать» образами в рабочей памяти у мышей имеется. Всё это вкупе и означает, что мышки в состоянии отражать внешний мир целостными образами (и предметов, и ситуаций).

[ArefievPV]

Ещё немного про рабочую память и мышление... Хоть и писал уже неоднократно, но видимо требуется периодически повторять.

Чтобы адекватно реагировать на сложные внешние условия необходимо уметь производить различные операции с этими образами и/или отдельными ощущениями.
Ни в долговременной памяти, ни в кратковременной памяти – их не произведёшь. Остаётся только одно – вынести все операции в некое «место» и там производить все операции. Я это «место» связываю с рабочей памятью. Слово «память» в обозначении «рабочая память» возможно немножко путает. Рабочая память – это как некая игровая доска (шахматная там или ещё какая) или полотно экрана (либо зеркало) в котором отражаются тени/контуры и т.д. На этой доске (экране, зеркале) происходят только различные «передвижения», «компоновки» (разделение/соединение), «деформации» неких «фигур» (типа, их теней, их отражений). В роли «фигур» выступают отдельные ощущения и образы (точнее, их отражения), в роли «игровой доски» – сама рабочая память, в роли «правил игры» (и «игроков» одновременно), производящих «манипуляции» с отражениями «фигур» – функции.

Типа, функции что-то там скомпоновали из отражённых образов (и/или ощущений) и результат «ушёл» в кратковременную память (и/или сразу в долговременную). В рабочей памяти никакого результата не сохраняется (не сохраняются и все произведённые «манипуляции»). Рабочая память всегда остаётся «чистой доской», на которой снова и снова можно что-то «рисовать». Она даже не «помнит» то, что в данный момент происходит. Если бы начала запоминать, то мгновенно бы «переполнилась» и, никакие операции были бы невозможны.

Без обычной памяти (кратковременной, долговременной) рабочая память бесполезна. Ведь весь поток (или отдельные результаты), происходящие в рабочей памяти необходимо куда-то «записать». Рабочая память не хранит «записи». Хранят записи кратковременная память (в «динамике», беспрерывно «перезаписывая», так сказать) и долговременная память (в «статике»). Рабочая память не безразмерна (на «доске» могут одновременно «резвиться» только определённое количество отражений «фигур»).

Вот теперь возвращаюсь к мышке. Во-первых, не думаю, что у неё рабочая память больше человеческой. Во-вторых, уже пяток отдельных (подчёркиваю, отдельных!) ощущений «заполнят» рабочую память мышки «до отказа» («манипулировать» негде). Возникнут проблемы даже с формированием условных рефлексов (а ведь этого нет). Поэтому, полагаю, что в рабочей памяти мыши «манипуляции» происходят с образами (составленными из отдельных ощущений). А ведь, для того, чтобы выработать некий условный рефлекс, необходимо, как минимум, «увязать» между собой (соединить отражения ощущений) несколько ощущений и полученный результат запомнить.

Грубо: ощущение зрительное + ощущение боли + ощущение двигательного акта (совокупность автоматизмов, врождённый рефлекс) + ощущение, что боль пропала...
И это я по минимуму ощущений «накучковал» (типа, уровня гусеницы или червяка какого-нибудь). У мышки в реальности гораздо больше ощущений задействовано.

То есть, если допустить, что психика мыши не  в состоянии формировать цельные образы из отдельных ощущений, то получится, что рабочая память у неё способна оперировать одновременно большим количеством элементов, чем, например, психика человека. 
В этом я сильно сомневаюсь. Разумеется, отдельно требуется уточнить, нужна ли вообще рабочая память для различных «манипуляций» с отдельными ощущениями для примитивных животных.

У червяка условные рефлексы будут вырабатываться на отдельные ощущения, полагаю. И, скорее всего, формирование условного рефлекса будет происходить напрямую – сразу формируя «схему коммутации»... Мысль воплощённая непосредственно в «железе», так сказать... То есть, алгоритм «вшивается» непосредственно в «схему коммутации». И для того чтобы изменить этот алгоритм необходимо сформировать новую «схему коммутации» и никак иначе. Разрушится при этом старая «схема» полностью или на отдельные блоки пока не обсуждаю (варианты у разных видов животных могут быть разные). Точно так же пока не обсуждаю, где будет происходить новая сборка «схемы коммутации» (на прежнем месте или «этажом» выше) – варианты возможны разные.

[ArefievPV]

Создание материальной культуры - не единственный признак наличия психики...

Пока мышь жива, можно выявить ее психическую деятельность не только материальной культурой. А вот когда она умрет, как определить, была ли у нее психика?

Вот даже не знаю в какой «модальности» Вам отвечать на эти вопросы...

Имеется ли психика у кого-то, это вопрос интерпретации конкретного наблюдателя.
Следы материальной культуры – это тоже вопрос интерпретации конкретного наблюдателя. И даже вывод, что для создания чего-либо требуется психика – это тоже вопрос интерпретации конкретного наблюдателя.

1. Что считать материальной культурой (или следами материальной культуры)? Вороньи гнёзда можно считать? Бобровые плотины можно считать? Осиные гнёзда можно считать?

2. Можно ли «маугли» считать носителем психики при жизни, если после себя он не оставил никаких собственноручно изготовленных орудий? А если около скелета «маугли» были обнаружены некие предметы, то можем ли мы сделать вывод о наличии психики у него при жизни? Ведь это могут быть не его предметы (он подобрал при жизни, или они попали туда после его смерти).

3. Если мы обнаруживаем нечто имеющее слишком правильную форму (на наш взгляд!) или конструктивно приспособленную под некую функцию (с нашей точки зрения!), то можем ли мы сделать вывод, что «изготовивший» это обладал психикой? Во вселенной полно таких объектов...

Приведу пример про следы материальной культуры и собственную интерпретацию этих следов.

Почему все считают расколотые булыжники следами материальной культуры древних гоминид? Да потому, что мы экстраполируем в прошлое наше сегодняшнее понимание (причин, потребностей, возможностей) как изготавливаются такие орудия. Типа, видим, что если расколоть булыжник, то его обломки можно использовать для неких нужд (наших, сегодняшних!), как некое орудие (опять-таки, на наш сегодняшний взгляд!). Кроме того, обломки долго хранятся, не разрушаясь (типа, след материальной культуры, след нашей деятельности) длительное время.

То есть, раскол булыжник, использовал его обломки для неких нужд, бросил затем за ненадобностью и через некоторое время, найдя эти обломки, человек вспомнит и увяжет у себя в уме всю цепочку. Типа, нашёл обломки и вспомнил, что сам их изготовил и пользовался ими. Значит, нашёл след собственной деятельности. Тогда может получиться, что найдя аналогичные обломки, человек, основываясь на собственном опыте, может придти к выводу, что кто-то другой занимался некогда аналогичной деятельностью. Далее, человек может предположить (опять-таки основываясь на собственном опыте), что тот кто-то другой руководствовался теми же причинами, что и он сам. То есть, человек «привяжет» большую часть собственных способностей (психику, сознание, мышление, а некоторые даже речь сюда «приплетают» – они же сами могут говорить!!!) и намерений (мотивацию, потребности, причины и т.д.).

Какие выводы мы можем сделать, найдя такие обломки? Мы можем придти к выводу, что кто-то их изготовил. Если находим «подходящие» кости около этих обломков, то приходим к выводу, что «владелец» этих костей при жизни и являлся изготовителем этих «орудий труда». Определённое «зерно истины» в этих рассуждениях и выводах конечно имеется. Но только «зерно». Приписывать наши собственные способности и намерения тому гипотетическому изготовителю данных «орудий труда» не стоит.

Изначально, это мог быть вполне себе распространенный в некой популяции культурный навык, культурная традиция, «модное подражание» (имитация движений другой особи). Ну, долбили булыжники особи в данной популяции животных, и что? Младшие подражали действиям старших (детёныши подражали действиям родителей). Детёныши вырастали (привычка оставалась), у них появлялись свои дети, которые опять подражали родителям. И так продолжалось на протяжении многих поколений. И ведь данная особенность (привычка долбить булыжники) становилась для популяции в целом одним из факторов воздействия окружающей среды! То есть, ЕО, при определённых условиях вполне мог начать «работать» по данному фактору! И он «работал».

Самое главное, «открытие», что можно приспособить обломки для чего-то (разрезать толстую шкуру, разбивать прочные мослы, соскребать остатки мяса с костей), произошло значительно позже (и, скорее всего, независимо от уменья раскалывать булыжники). Такого рода «открытия» частенько происходят случайно. Но вероятность такого «открытия» существенно возрастала в местах, где было в избытке таких обломков.  Например, если особи занимались «трапезой», то у кого-то и могло проявить поведение с использованием булыжника (попался под руку обломок, их кругом полно). Типа, остались одни мослы, да ошмётки мяса на костях (лучшие куски доминанты захватили), а жрать хочется. Ну и от избытка чувств (с психу, так сказать), отдельная особь могла начать колотить по всему, чему попало (в том числе по мослам). Особенно, если ранее данное поведение (монотонное долбление) использовалось для снятия стресса (компенсирующее поведение). Монотонные однообразные движения частенько для этого используются у разных видов животных.

Раздолбленный мосёл (костный мозг) хоть немного помог утолить голод. Условные рефлексы на мощном (а голод и невозможность поесть – у доминанта не отобрать – порождают очень мощный эмоциональный отклик!) эмоциональном фоне очень быстро образуются. Вот этот условный рефлекс (уже, по сути, навык) вполне мог получить распространение в популяции. Причём, в первую очередь у «недоминантов» (и потомков «недоминантов»). Ведь только те «недоминаты» преимущественно и оставляли потомство, которые смогли освоить навык (остальные потомства оставляли существенно реже).

То есть, для «недоминантов» открылась своеобразная «ниша» экологическая прямо внутри популяции. Те из «недоминантов», которые смогли адаптироваться к этой «нише» (приобрели соответствующие адаптации), постепенно захватили всю «нишу», а затем вытеснили и всех прочих из всей популяции. Ведь у них появилось небольшое преимущество (при прочих равных!) – уменье добывать пищу из мослов. Разумеется, и у этих бывших «недоминантов» были свои доминанты. Но теперь и те, и другие обладали таким навыком.

Следовательно, теперь мы имеем два (если, не три), по сути, независимых процесса адаптации. Адаптация кисти к захвату булыжников и нанесения ударов (здесь и большой палец, и ногти). Адаптация к сосуществованию с другими особями в стае (навык удобного компенсаторного поведения, типа, дать выход эмоциям, сбросить стресс). Адаптация к «нише» (новый метод добывания пищи). Причём все эти адаптации на определённом этапе начинали взаимно усиливать общую приспособленность особи к условиям существования. Далее расписывать свои предположения пока не буду (там уже история хабилисов начинается).

Подытожу. Сначала было долбление булыжников, а потом положительный эффект с этого долбления. А не наоборот, типа, сначала особь «придумала», как использовать обломок, а потом начала целенаправленно пытаться «изготовить» такой обломок (начала долбить булыжники в целях изготовления обломков с острыми кромками)...

Следовательно, приписывать нашим далёким предком изначально некие способности присущие нам сегодняшним – это в высшей степени неправильно. Наши сегодняшние способности это всего лишь следствия, а не причина! Ни мыслить (как мы), ни говорить наши животные предки не умели. Да им это было и не надо. Булыжники можно успешно колоть, не особо думая и рассуждая. Типа, сначала были действия (деятельность), а затем осмысление действий (ручное мышление). В детстве процессы аналогично развиваются...

[Nur 1]

Уважаемый ArefievPV,

я только планирую помаленьку присоединиться к организованной Вами дискуссии о мозге и психике...
Есть ли возможность определить количественные параметры, заключающиеся в следующем: сколько в навыке целенаправленного "изготовления" обломка, если можно так выразиться, "эффективной" формы от исходных физических данных (лучший глазомер, лучший захват булыжника и т. п.), т. е. того, что определяется генами и сколько - от психики создателя инструмента...
И сколько - от доходчивой реакции женской особи, если предположить, что ей удается влиять на развитие навыка через ту же психику путем положительной или нет, но реакции на результат обработки обломка и оценки уровня удовлетворения какой-то потребности за счет его использования...   

[Nur 1]

Просто процесс обретения подобного навыка может направляться, например, личным желанием изготовителя, а может - при учете реакции со стороны соплеменницы, связанной с ним семейно. Возможно ли подвести под сравнение количественную основу и выразить все еще и в динамике процесса развития способностей и освоения навыка...

[Nur 1]

Попробую обозначить возможную логику соображений.
Я лично могу забросить теннисный мяч метров на 40-45 в максимальном измерении...
На Олимпиадах видел, как чемпионы метали копья или молоты на расстояние более 80 метров...
Сделаем допущение, что речь идет о булыжнике небольших размеров, обработкой превращенного в снаряд, предназначенный для охоты или отражения нападения, с острыми гранями и основанием, удобно ложащимся в руку...
Есть несколько результатов его применения при реализации различных сценариев...
Мой уровень вообще не вариант, пораженный камнем хищник все равно успеет добраться до моих близких...
Бросок на 80 м вполне приемлем, угроза устранена.
Каким образом может повлиять на необходимость совершенствования навыка бросания снаряда следующее:
- угроза устранена, родные без выражения особой радости продолжают заниматься своими делами,
- угроза устранена, супруга с радостными криками бросается удачливому защитнику на шею, обнимая его и шепча слова благодарности,
- угроза устранена, супруга сначала схожим образом бурно выразила радость, а потом добавила, что, если мастерство бросания и эффективность снаряда (в плане хищник не пробежит еще после попадания метров 10-20, добавляя к панике, а рухнет на месте) вырастут, то ее супруг получит от нее особый обед или ласку...

[Nur 1]

Можно ли предположить следующее:
- в моем случае печальный результат вообще побудит бросить практику изготовления снарядов, влияние психики - 100 баллов, генов - 0,
- при реализации первого сценария устранения угрозы защитник удовлетворился результатом, но целиком сосредоточен на своих природных способностях, влияние психики - 10 баллов, генов - 90,
- второй вариант, способности, конечно, важны, но выражение радости усиливает желание совершенствовать навык, влияние психики - 40 баллов, генов - 60,
- третий вариант, к эффекту, обозначенному выше, добавляется мотивация, совершенствование навыка вообще может стать предметом специализации, влияние психики - 70 баллов, генов - 30...

[Nur 1]

Вы в подобных вопросах просвещены, думаю, много лучше меня, возможно, подскажете, как можно добиться измеряемости в подобных соотношениях. Разумеется, мой пример условен, но я очень желаю добиться от Вас хотя бы намека на направление, в котором можно продолжать полемику на основе получения представлений о количественных параметрах...
Иначе мы так и будем многословить и периодически, не понимая друг друга, можем вольно или невольно расстраиваться...

[ArefievPV]

Каким образом может повлиять на необходимость совершенствования навыка бросания снаряда следующее:
- угроза устранена, родные без выражения особой радости продолжают заниматься своими делами,
- угроза устранена, супруга с радостными криками бросается удачливому защитнику на шею, обнимая его и шепча слова благодарности,
- угроза устранена, супруга сначала схожим образом бурно выразила радость, а потом добавила, что, если мастерство бросания и эффективность снаряда (в плане хищник не пробежит еще после попадания метров 10-20, добавляя к панике, а рухнет на месте) вырастут, то ее супруг получит от нее особый обед или ласку...

Вы всё меряете с позиции современного человека... Для современного человека это может быть и действует, но это никак не объясняет, ни формирование кисти, ни прочего... С чего это животное начнёт совершенствовать свой навык бросков? Если имитируя движения сородичей, то я это понимаю. Но поражение цели при этом будет совсем не главным. Главным будет - имитация движения.

Вот если бы постоянные броски с помощью рук стали для популяции как некий фактор ЕО, тогда могла бы пойти адаптация (при определённых условиях) - глядишь, и точность бросков повысилась бы. Но кисть бы это не изменило, полагаю (противопоставление большого пальца, ногти).

Я уже говорил, что некорректно переносить свойства/способности нас сегодняшних на наших далёких предков...

[Nur 1]

Просто, найдя подобные количественные основы, мы сможем существенно добавить к пониманию того, каким образом:
- культурная традиция помогает формировать среду, в которой отбор идет уже целенаправленно,
- существует ли иная сфера познания, отличная от опыта, религии и науки и которая способна объяснить в полной мере феномен психики и работы мозга.

[Nur 1]

А как это для современного человека действует...
Допускаю, что понимание этого поможет понять количественные параметры, характеризующие психику и мозг в процессе имитации в среде наших предков...
Возможно, там, при помощи подобного подхода обозначится предел, за которым фактор ЕО усилился или потерял бы свое значение... 

[Nur 1]

Уважаемый ArefievPV,

я ведь, в первую очередь, о количествах...
Главное - что измерять-то, чтобы быть доказательным в рассуждениях...