Психика и мозг

Автор ArefievPV, марта 31, 2015, 19:14:55

« назад - далее »

Evol

Понял, благодарю за одобрение, в общих чертах, моего участия в полемике.
Аспект, интересный для меня, заключается в следующем: не обнаружится ли, в итоге обсуждения, некоторый универсальный шаблон для системы геном/язык/психика/мозг.

АrefievPV

Цитата: Evol от марта 05, 2021, 08:25:34
Аспект, интересный для меня, заключается в следующем: не обнаружится ли, в итоге обсуждения, некоторый универсальный шаблон для системы геном/язык/психика/мозг.
Предполагаю, что такой шаблон имеется для всех сложных систем. Но только, когда я начинал разворачивать свою идею, то народ сразу переставал читать мою писанину...

В данном случае, шаблон этот ведь сродни некоему абстракту - некоему общему качеству/свойству/способности, присущему всем объектам выделенного множества. А люди не готовы подыматься вверх на вершины абстракции - им проще и понятнее конкретные примеры. Но находясь в конкретном примере абстракт этот в упор не разглядеть - ведь он общее, и имеется у многих, а не только в этом конкретном примере.

Получается, что надо рассматривать множество самых разных примеров и находить между ними нечто общее, затем определять значимость этого найденного общего и только потом формулировать. Когда готовую формулировку предоставляешь читателям, они её не воспринимают - я на этот момент десятки раз напарывался на этом форуме...

Если вы даже начнёте рассматривать самое первое понятие в цепочке "геном/язык/психика/мозг", то уже сразу наткнётесь, что в геноме есть язык (система взаимодействия разных элементов генома кодированными сигналами между собой и с другими геномами), а затем, возможно, заподозрите даже: сначала предтечу мышления, а потом предтечу примитивной психики... Такие вот дела... ::)

Я пока поостерегусь опять заново открывать дискуссию о сути мышления, о сути сознания, о сути наблюдателя - помню, чем такое заканчивалось. Возможно, и участники тоже помнят (перечислять участников не буду - почти все постоянные участники высказали своё "фи" моим соображениям).
Поэтому, пока возьму паузу и посмотрю, как у вас получится выявить тот гипотетический шаблон (возможно, по ходу рассуждений потом подключусь).

Evol

Главные аспекты, отраженные в содержании темы и под которые можно, по моему мнению, подвести соответствующее молекулярно-генетические основания, такие:

физика,
- виды потенциалов,
- связь потенциалов с отдельными структурами нейрона,
- механизмы проведения импульса,

биохимия,
- химия патологических процессов в ЦНС,
- гуморальная регуляция функций мозга и отдельных нейронов,
- химическая регуляция глии,
- механизмы синаптической передачи,

структура,
- виды синапсов,

генетика и эпигенетика,
- влияние наследственных и средовых факторов в развитии ЦНС и психики,

кибернетика,
- кодирование информации в нервной системе,
- программирование процессов регуляции деятельности ЦНС и поведения,

память и обучение,
- нейронные механизмы восприятия, обучения и памяти,

все – в сравнении животных и человека.

АrefievPV

#5388
Проигнорировали мой ответ. Но, это не страшно - неприятно, что дискуссия стала скатываться в обвинения...

Я старался вообще больше не вмешиваться - думал, что, наконец-то пошёл конструктив. Но, наверное, я рано радовался... Вот же блин... :-[

Ладно. Для порядка продублирую сюда пост, который проигнорировали:
https://astronomy.ru/forum/index.php/topic,187183.msg5296169.html#msg5296169
ЦитироватьМакрофаг пишет:
Вы интуитивно пытаетесь говорить о со - знании заключая сознание в рамки "старых знаний". Упуская , что "знания" это сфера неосознаваемого ,
ЦитироватьСерый Страж пишет:
Ничего я не упускаю – знания и находятся вне механизма сознания (кроме самих настроечных уставок, так сказать). Механизм сознания только работает с этими знаниями – какие ему подсунули (типа, сделали приоритетными), с теми он и будет работать.

Какие знания будут приоритетными, от механизма сознания не зависят – они могут оказаться таковыми случайно (например, как самые первые попавшие), в результате интенсивного повторения, появления на стрессовом фоне и т.д.

Но, в любом случае, механизм сознания всегда, на всех уровнях и во всех сложных интегральных процессах (например, творческих) будет выполнять одну и ту же операцию сравнения/сопоставления.
ЦитироватьМакрофаг пишет:
( по выделенному шрифту)

Если вы это понимаете то значит нужно из общих механизмов психики выделить некоторый алгоритм сознания.
ЦитироватьСерый Страж пишет:
В той же цитате в последнем абзаце уже есть про этот алгоритм сознания: операция сравнения/сопоставления. Сравнение/сопоставление происходит с имеющимися знаниями.

При этом:
– форма, вид, объём и т.д. знаний нас сейчас не интересует (это вторично и излишняя конкретизация на данном этапе);
– принцип реализации самой операции сравнение/сопоставления нас сейчас не интересует (это вторично и излишняя конкретизация на данном этапе);
– конкретная система алгоритмов, позволяющих проводить операции сравнение/сопоставления нас сейчас не интересует (это вторично и излишняя конкретизация на данном этапе);
– конструкция, архитектура, параметры работы механизма сознания нас сейчас не интересует (это вторично и излишняя конкретизация на данном этапе).

Конкретизация нас начнёт интересовать, когда мы будем ставить практические задачи, а сейчас главное – это согласовать общее понимание (чтобы можно было перейти к частному применению).

В качестве отвлечённого примера, как и в каком случае, следует переходить к конкретике в этом вопросе:

Например, мы отправили планетоход с разнообразным исследовательским оборудованием на другую планету. Планета далеко и сигнал идёт очень долго (часы), планетоход с оборудованием очень дорогой и его потеря (или повреждение) неприемлемы.

Вот такой планетоход уже требуется наделить аппаратно-программным комплексом (по сути, механизмом сознания), который будет заниматься самооценкой состояния планетохода, оценкой текущей обстановки, оценкой собственных принимаемых решений (с учётом оценки состояния и текущей обстановки). Разумеется, всё это с учётом поставленных задач и вложенных настроек/уставок.

Как видите, в аппаратно-программном комплексе планетохода механизм сознания достаточно примитивный, ограниченный, маломощный, но он позволяет решать возникающие задачи (обстановка может меняться и решение надо принимать буквально в течении секунд или минут) на приемлемом уровне, пока не пришли новые команды с Земли.

Соответственно, для решения подобных задач планетоходу дополнительно необходимы: и встроенная система ценностей (что хорошо, что плохо), и система болевой чувствительности (для оценки и регулирования предельной нагрузки на конструкции планетохода – дабы не повредить свои части и прочее дорогостоящее оборудование), и стремление к самосохранению, на которую будет завязаны система ценностей, система болевой чувствительности, система оценки (состояния, обстановки, решений).

То есть, в урезанном виде у планетохода будет: и интеллект (включая сознание), и разум (способность реализовать собственное стремление к самосохранению средствами интеллекта). А вот как всё это реализовать на практике (в каких конструкциях, по какой архитектуре, на каких физических принципах, с каким программным обеспечением и т.д.) – это следует решать специалистам, и вот здесь уже необходима конкретика.

Но это, разумеется, был только отвлечённый пример.

Сразу приведу ещё одно сообщение (без ссылки, сообщения больше нет на форуме - пропало, когда форум рухнул):
Цитироватькостёр2 пишет:
Такой гипотетический вопросик. Про боль. Точнее про боль и ИИ.
Представим мы создали ИИ. Тогда надо ли нам встроить в него боль, чтобы, если этот искусственный аппаратно-программный гад откажется решать поставленную перед ним задачу, мы его могли "уколоть иголкой" чтобы ему больно стало,... ну, короче чтобы этот раб трудился так, как надо нам и на нас, а не как ему самому бы хотелось.
ЦитироватьArefievPV пишет:
Для систем ИИ это необходимо, но не в качестве наказания (ИИ выполняет наши команды и без этого), а в качестве функции, сигнализирующей о возможных (или уже происходящих) повреждениях системы ИИ ("железа", исполнительных механизмов, сенсорных датчиков и т.д.).

То есть, это в наших интересах: ведь системы ИИ (с сопутствующим "обвесом") штуки дорогие, и возможные критические повреждения лучше на ранних этапах предотвратить, чем затем ремонтировать.

А если, это робот, оснащённый ИИ, работающий очень далеко от оператора/контролёра человека (например, на Марсе), то там ремонт вообще организовать затруднительно. Тут желательно, чтобы робот сам избегал критических повреждений, а для этого ему необходимо встроить систему болевой чувствительности (некий аналог нашей системы болевой чувствительности, только проще).

Если же это система ИР (исходя из контекста, вы о такой речь ведёте), то тут боль уже может выступать в роли наказания. Но, чтобы система ИР начала боятся боли, необходимо ещё внедрить в неё и функцию страха боли (функцию избегания боли). Это сложнее, и система ИР, если сумеет, попробует обойти данные функции...

Разницу между системами ИИ и ИР я пояснял. Основное различие между системами - в наличии у систем ИР развитой функции самосохранения (аналог нашей функции выжить). То есть, если систему ИИ наделить полноценной функцией самосохранения, то она автоматически превращается в систему ИР.

Наделять системы ИИ функцией самосохранения в ограниченном объёме можно, и это делают и сейчас. Типа, чтобы робот с ИИ, хоть немного, избегал повреждений (избегал столкновений, избегал вероятного падения и т.д.) - ведь стоимость робота большая.

Опять-таки, функции самосохранения у роботов пока убоги, и риск "бунта машин" (это когда в приоритете только собственное выживание, а человек - побоку) пока минимален. Но вот в будущем, у нас, с этим самым развитым самосохранением систем ИИ, могут быть проблемы - система ведь может отказаться от выполнения команды, если её выполнение приведёт к повреждению системы. Вот тут, уже можно и задуматься о внедрении функции страха и функции боли, как наказания и как средства принуждения к выполнению команды/задания.

Evol

#5389
Цитата: АrefievPV от марта 05, 2021, 14:43:38Проигнорировали мой ответ. Но, это не страшно - неприятно, что дискуссия стала скатываться в обвинения...

Уважаемый АrefievPV, на всякий случай, - почему, если я, что-то, неверно понял, не сердитесь, пожалуйста, - спрашиваю Вас: вероятно, замечание об игнорировании не относится к моему предыдущему ответу?
Я ничего, еще, не игнорирую. То, что в ответе нет упоминания про психику - так, это потому, что его содержание связано с нею по умолчанию. Очевидно, что я не смогу пренебречь этим, если хочу продолжить присутствие в Вашей теме.
Другое дело, что, в данный момент, я тему перечитываю. Стараясь понять, какие особенности, компоненты, свойства и виды психики, а, также, сознания, освещены лучше прочих. Удивительно, но, похоже, вопросы, касающиеся ощущений, эмоций и чувств отражены, по-моему, слабо. В то же время один из вопросов, который я хотел бы задать, связан со следующим уточнением - обладают ли организмы, чье поведение представляет некоторый набор таксисов, психикой, в привычном смысле? Поэтому я решил предварить свои ответы разделением их содержания на соответствующие критерии: анатомо-физиологические, генетические, онтогенетические и зоопсихологические.

Как то так.

АrefievPV

Цитата: Evol от марта 05, 2021, 16:27:02
Цитата: АrefievPV от марта 05, 2021, 14:43:38Проигнорировали мой ответ. Но, это не страшно - неприятно, что дискуссия стала скатываться в обвинения...
Уважаемый АrefievPV, на всякий случай, - почему, если я, что-то, неверно понял, не сердитесь, пожалуйста, - спрашиваю Вас: вероятно, замечание об игнорировании не относится к моему предыдущему ответу?
Нет, данное замечание не относится к вашему ответу. Это замечание относится к дискуссии на другом форуме - как мне показалось, мой ответ там проигнорировал Макрофаг (но я могу ошибаться - может, человек просто не заметил)...

Evol

Цитата: АrefievPV от марта 05, 2021, 16:39:06Нет, данное замечание не относится к вашему ответу.

Понял, спасибо.

АrefievPV

Мы живём в настоящем? [Veritasium]

https://www.youtube.com/watch?v=t0PvSRir-5Y

ЦитироватьВы уверены, что знаете, что такое «настоящее»? Думаете, наш мозг воспринимает время достаточно точно, чтобы полагаться на него в этом вопросе? Есть шанс, что после этого видео вы начнёте сомневаться.

АrefievPV

Rattus поделился ссылкой:
Дэвид Иглмен: Можем ли мы создать для людей новые чувства?
https://www.ted.com/talks/david_eagleman_can_we_create_new_senses_for_humans/transcript?embed=true&language=ru

И, хотя, информация, в большинстве своём, достаточно известная, приведу текст беседы:
ЦитироватьМы состоим из крошечных частиц и сами являемся частью огромного космоса, и мы плохо понимаем, что происходит на таких масштабах, потому что наш мозг не эволюционировал для понимания мира на таких масштабах.

Напротив, мы будто в ловушке — нашему восприятию доступна лишь узкая полоска в сáмой середине. Странно то, что даже в этом срезе реальности, нашем «доме», мы не видим большинства происходящего. Взять, например, цвета нашего мира. Это световые волны, электромагнитное излучение — оно отражается от предметов и попадает на специализированные рецепторы в наших глазах. Но мы видим не все существующие волны. На самом деле, мы видим меньше одной десятитриллионной того, что нас окружает. Радиоволны и микроволны, рентгеновское и гамма-излучение проходят через ваше тело прямо сейчас, и вы этого совершенно не замечаете, потому что у вас нет биологических рецепторов, чтобы это почувствовать. Тысячи разговоров по сотовым телефонам проходят сквозь вас прямо сейчас абсолютно незамеченными.

Такие вещи не являются невидимыми по сути. В реальности, доступной змеям, существует инфракрасное излучение, а пчёлы видят мир и в ультрафиолете тоже, и, конечно, у нас в автомобилях есть приборы, которые ловят сигналы из радиодиапазона, а в больницах есть устройства, улавливающие рентгеновское излучение. Но ни то, ни другое вы не можете почувствовать непосредственно, по крайней мере пока, потому что у людей в стандартной комплектации нет нужных сенсоров.

То есть наше восприятие реальности ограничено нашей биологией, и это идёт в разрез с привычной идеей, что наши глаза, и уши, и кончики пальцев просто воспринимают объективную реальность. На самом деле, мозгу доступна лишь малая часть реального мира.

Если посмотреть на животных, видно, что разные животные воспринимают разные части реальности. В тёмном и беззвучном мире клещей важные сигналы — это температура и масляная кислота; у чёрной ножетелки мир ощущений щедро раскрашен электрическими полями; для летучих мышей, использующих эхолокацию, реальность состоит из волн сжатого воздуха. Это срез их экосистемы, доступный для их восприятия, для этого есть научный термин. Умвельт, по-немецки это означает окружающий мир.  Мы предполагаем, все животные считают, что их умвельт и есть вся объективная реальность, ведь зачем пытаться представить что-то недоступное нашим чувствам? Вместо этого мы принимаем реальность такой, какой она нам представляется.

Давайте попробуем понять это получше. Представьте, что вы собака породы бладхаунд. Весь мир для вас — это запахи. У вас длинная морда, в которой 200 миллионов обонятельных рецепторов, и мокрый нос, который отлично улавливает молекулы запаха, в ваших ноздрях даже есть прорези, чтобы вы вдыхали сразу много воздуха. Для вас всё — запах. И однажды вас осеняет. Вы смотрите на своего хозяина-человека и думаете: «Каково это — иметь жалкий, убогий нос, как у человека?» (Смех) «Каково это — вдыхать ничтожно малое количество воздуха? Как можно не знать, что в 100 метрах от тебя кот? Или что твой сосед был на этом самом месте шесть часов назад?» (Смех)

Из-за того, что мы — люди, мы никогда не ощущали этот мир запахов, и мы не осознаём, что упускаем его, потому что мы надёжно заперты в своём умвельте. Вопрос в том, можем ли мы выбраться из него. Как нейробиолог, я заинтересован в том, как технологии могут расширить наш умвельт и как это изменит восприятие мира человеком.

Известно, что можно связать технологии и биологию, — сотни тысяч людей разгуливают с искусственным слухом и зрением. Это работает так: микрофон оцифровывает сигнал и направляет его по электродам прямо во внутреннее ухо. В случае с имплантом сетчатки берётся камера, которая оцифровывает сигнал, затем электродная сетка подключается прямо к оптическому нерву. Всего 15 лет назад множество учёных считали, что эти технологии не будут работать. Потому что эти технологии говорят на языке Кремниевой долины, а это не тот язык, который используют биологические органы чувств. Но факт в том, что они работают: мозг прекрасно понимает, как использовать эти сигналы.

Как мы это объясняем? Вот большой секрет: ваш мозг ничего не слышит и не видит. Он заперт в тишине и темноте черепной коробки. Всё, что он видит, — электрохимические сигналы, приходящие с разных кабелей с данными, это всё, с чем мозг имеет дело, ничего кроме этого. Поразительно, но мозг так хорошо понимает эти сигналы, распознаёт образы и присваивает значения, что он берёт внутренний мир и создаёт там свою версию всего происходящего — ваш субъективный мир.

Но вот ключевой момент: ваш мозг не знает, и ему, в общем-то, всё равно, откуда он получает данные. Какая бы информация не приходила, он просто разбирается, что с ней делать. Это очень эффективный механизм. Это, по существу, универсальное вычислительное устройство, мозг просто принимает всё и разбирается, что с этим делать, и это, я думаю, позволяет матери-природе играть с самыми разными входными каналами.

Я называю эту модель эволюции КГ, не хочу углубляться в технические термины, но КГ означает «картофельная голова», это называние подчёркивает, что все органы чувств, которые мы знаем и любим, — наши глаза, уши, кончики пальцев — всего лишь периферийные устройства стандарта «включил и играй»: вы просто подключаете их, и всё работает. Мозг сам понимает, что делать с входящей информацией. Если взглянуть на царство животных, можно найти множество периферийных устройств. У змей есть тепловые рецепторы, улавливающие инфракрасное излучение, у чёрной ножетелки есть электрорецепторы, а у крота-звездоноса есть отросток с 22 пальцами, которыми он ощупывает окружающий мир и выстраивает его объёмную модель; у многих птиц есть магнитные рецепторы для ориентации по магнитному полю планеты. Это означает, что природе не нужно постоянно переделывать мозг. Вместо этого, после того как сформировались принципы работы мозга, всё, о чём беспокоится природа, — создание новых периферийных устройств.

Итак, что же это означает? Это означает, что нет ничего особенного или основополагающего в биологическом строении наших тел. Это просто то, что мы получили в процессе долгой и непростой эволюции. Но мы не обязаны оставаться в этих рамках, и лучшее доказательство этого — так называемое сенсорное замещение. Это когда информация попадает в мозг по необычным каналам восприятия, а мозг сам понимает, что с ней делать.

Может показаться, что это просто болтовня, но первая работа, описывавшая это, появилась в журнале Nature в 1969 году. Учёный Пол Бах-и-Рита сажал слепых людей в модифицированное стоматологическое кресло и включал специальную видеокамеру: когда он помещал что-то перед камерой, люди чувствовали это изображение — оно вдавливалось им в спину с помощью решётки из соленоидов. То есть если он водил кофейной чашкой перед камерой, люди чувствовали это спиной, и, поразительно, но слепые люди стали очень хорошо определять, что стоит перед камерой, просто чувствуя это поясницей. Есть множество более современных вариаций этого опыта. Звуковые очки, которые записывают видео того, что вы видите, и превращают это в звуковой ландшафт: когда что-то движется, приближается и удаляется, оно звучит как «бз-з, бз-з, бз-з-з». Вроде какофония, но через нескольких недель слепые люди начинают очень хорошо понимать, что находится перед ними, основываясь на том, что слышат. Сигнал может поступать как угодно: в этой системе используется электротактильная сетка на лбу, так что вы лбом чувствуете, что находится перед вами. Почему лоб? Вы его ни для чего другого не используете.

Самая современная версия называется BrainPort: это маленькая электросетка, которая устанавливается на язык, и видеоряд превращается в слабые электротактильные сигналы, и слепые люди так хорошо это осваивают, что могут закинуть мяч в корзину или пройти сложную полосу препятствий. Они видят языком. Звучит безумно, да? Но помните, зрение — это просто электрохимические сигналы, проходящие через ваш мозг. Ваш мозг не знает, откуда эти сигналы приходят. Он только понимает, что с ними делать.

В нашей лаборатории мы работаем над сенсорным замещением для глухих, и я работаю над одним проектом с аспирантом нашей лаборатории Скоттом Новичем, который возглавляет его для своей диссертации. Вот что мы хотим сделать: мы хотим, чтобы звуки окружающего мира преобразовывались так, чтобы глухой человек мог понять, что говорят другие люди. Мы хотели, учитывая распространённость и мощность переносных устройств, чтобы это работало на сотовых телефонах и планшетах и чтобы это можно было носить, например, под одеждой. Вот опытная модель. Когда я говорю, звук записывается планшетом, затем он отображается на жилет, покрытый вибромоторами, такими же как у вас в телефоне. Когда я говорю, звук конвертируется в последовательность вибраций на жилете. Это не просто идея: планшет передаёт сигнал по Bluetooth, а на мне надет этот самый жилет. И когда я говорю... (Аплодисменты) звук переводится в последовательность вибраций. Я чувствую мир звуков.

Мы тестировали всё это вместе с глухими людьми, и оказалось, что после небольшого промежутка времени люди начинают чувствовать, они начинают понимать язык жилета.

Это Джонатан. Ему 37 лет. У него есть степень магистра. Он был рождён глухим, что означает, что часть умвельта ему недоступна. Джонатан тренировался с жилетом по два часа в день четыре дня, и вот он на пятый день.

Скотт Нович: «Ты».

Дэвид Иглмэн: «Скотт говорит слово, Джонатан чувствует его жилетом и пишет его на доске».

СН: «Где. Где».

ДИ: «Джонатан способен переводить этот сложный узор вибраций и понимать, что ему говорят».

СН: «Трогать. Трогать».

ДИ: Он делает это не... (Аплодисменты) Джонатан не делает это осознанно, потому что узоры вибраций слишком сложны, но его мозг начинает находить закономерности, которые позволяют понять, что означают эти данные, и мы надеемся, что после где-то трёх месяцев использования жилета он сможет напрямую воспринимать информацию на слух, бессознательно, так же как слепые люди, проводя пальцем по символам азбуки Брайля, понимают их значение напрямую, без всякого сознательного вмешательства. Эта технология может изменить мир, потому что единственное другое решение проблемы глухоты — кохлеарный имплантат, для установки которого необходима инвазивная операция. А эта технология может быть в 40 раз дешевле кохлеарного имплантата, что делает её доступной для всего мира, даже для беднейших стран.

Мы были очень воодушевлены результатами по сенсорному замещению, но теперь мы всё больше думаем о сенсорном дополнении. Как можно использовать такие технологии, чтобы добавить новый вид чувств, чтобы расширить умвельт человека? Например, можно ли направить поток данных из Интернета непосредственно в мозг, и смогут ли люди научиться воспринимать этот поток напрямую?

Вот эксперимент, который мы проводим в лаборатории. Человек чувствует поток данных из Интернета в режиме реального времени в течение пяти секунд. Затем появляются две кнопки, и он должен сделать выбор. Он не знает, что происходит. Он делает выбор и получает отклик через секунду. Вот в чём дело: человек понятия не имеет, что означают сигналы, но мы увидим, станет ли он лучше определять, какую из кнопок нажать. Он не знает, что мы передаём реальные данные с фондовой биржи, он принимает решения о покупке и продаже. (Смех) А отклик говорит, правильно он выбрал или нет. В результате мы увидим, можно ли расширить умвельт человека, чтобы через несколько недель он получил прямое восприятие экономических изменений на планете. Потом мы расскажем вам, насколько удачно всё прошло. (Смех)

Вот ещё одно направление исследований: во время выступлений этим утром мы автоматически сканировали Твиттер по хэштегу TED2015 и проводили автоматический анализ тональности текста — выясняли, какие слова используются: позитивные, негативные или нейтральные. И всё это время я чувствовал это: я подключён к совокупным эмоциям тысяч людей в реальном времени. Это новый вид ощущений для человека, теперь я знаю, как у всех дела и как сильно вам всё это нравится. (Смех) (Аплодисменты) Это больше, чем обычно доступно людям.

Мы также расширяем умвельт пилотов. В данном случае жилет передаёт девять параметров с этого квадрокоптера: тангаж, рыскание, крен, положение и направление, и это улучшает способность пилота им управлять. По сути мы расширили его ощущения при помощи данных с летательного аппарата.

И это только начало. Мы хотим взять современную кабину, полную измерительных приборов, и сделать так, чтобы вместо считывания показаний, пилоты чувствовали их. Мы живём в мире информации, и есть разница между доступом ко множеству данных и их прямым восприятием.

Я думаю, что сейчас перед нами безграничные возможности по расширению возможностей человека. Только представьте космонавта, способного почувствовать общее состояние Международной космической станции, или, например, вас самих, чувствующих незримые показатели вашего здоровья: уровень сахара в крови, состояние микрофлоры. Или представьте 360-градусное зрение или возможность видеть в ИК и УФ диапазоне.

Суть вот в чём: чем дальше в будущее мы уходим, тем больше будет выбор периферийных устройств. Нам больше не нужно ждать сенсорных подарков от матери-природы, подарков в её темпе, вместо этого, как любой хороший родитель, она дала нам все инструменты, чтобы мы могли сами определить свой путь. Так что, вопрос теперь стоит так: как вы хотите ощущать вселенную?

Спасибо.

(Аплодисменты)

Крис Андерсон: Вы это чувствуете? ДИ: Да.

На самом деле это первый раз, когда я чувствую аплодисменты жилетом. Это приятно. Похоже на массаж.

КА: Твиттер с ума сходит. Просто с катушек слетел. А эксперимент с фондовой биржей, это может быть первый эксперимент, который сам обеспечит себе финансирование навсегда, если всё получится, верно?

ДИ: Да, мне больше не придётся писать заявки на гранты.

КА: Давайте на минуту побудем скептиками, всё это чудесно, но ведь большинство свидетельств подтверждают лишь возможность сенсорного замещения, но не сенсорного дополнения, так? То есть, возможно ли, что слепые люди могут видеть с помощью языка, потому что у них есть зрительная кора, готовая к обработке такой информации, и что это — необходимое условие?

ДИ: Это хороший вопрос. На самом деле мы не знаем даже теоретических пределов способностей мозга по обработке разных типов данных. Однако известно, что мозг — невероятно гибкая штука. Когда человек слепнет, то, что мы называли зрительной корой, захватывают другие процессы: осязание, слух, работа со словарным запасом. Это говорит нам, что кора головного мозга делает всего одну вещь, но очень хорошо. Она просто проводит некоторые виды вычислений. И если мы возьмём разные примеры, скажем, шрифт Брайля, люди получают информацию через подушечки пальцев. Я не думаю, что есть причина считать, что существует теоретический предел, который мы можем определить.

КА: Если всё это подтвердится, вас завалят предложениями. Существует невероятно много возможных применений. Вы готовы к этому? Чего вы больше всего ожидаете, развития в каком направлении? ДИ: Существует много приложений. Кроме сенсорного замещения, я уже упоминал о космонавтах на космической станции, они тратят много времени, наблюдая за вещами, которые они могли бы просто почувствовать. Этот способ отлично подходит для восприятия многомерных данных. Суть в том, что наша зрительная система хорошо различает пятна и края, но она очень плохо справляется с современным миром — с экранами с огромным множеством данных. Нам приходится медленно переносить своё внимание. А это способ просто почувствовать состояние чего-то, так же как вы чувствуете состояние вашего тела. Тяжёлая промышленность, безопасность, ощущение состояния завода, вашего оборудования, я думаю, тут сразу найдётся применение.

КА: Дэвид Иглмен, огромное спасибо за сногсшибательное выступление.

ДИ: Спасибо, Крис. (Аплодисменты)

АrefievPV

Все, что было не со мной
https://nplus1.ru/material/2020/01/16/fake-memories
Что такое ложные воспоминания и как они образуются
ЦитироватьОбычно мы уверены в незыблемости наших воспоминаний и готовы поручиться за точность деталей, особенно когда речь идет о по-настоящему важных для нас событиях. Между тем ложные воспоминания — самая обыденная вещь, они неизбежно накапливаются в памяти каждого из нас и даже могут рассматриваться как определенное благо. Подробнее о том, как рождаются и функционируют ложные воспоминания, а также о том, для чего они нужны, читайте в нашем материале.

Новый год — ностальгический зимний праздник, который для многих почти неразрывно связан с теплыми воспоминаниями из детства. Шум телевизора, по которому с самого утра крутят «Иронию судьбы» и «Гарри Поттера», вкусные запахи из кухни, уютная пижама с маленькими желтыми звездочками и рыжий кот Барсик, постоянно путающийся под ногами.

А теперь представьте: вы собираетесь за семейным столом, и брат говорит вам, что вообще-то Барсик сбежал в 1999 году, а «Гарри Поттера» стали крутить по телевизору только шесть лет спустя. И пижаму со звездочками вы не носили, потому что уже ходили в седьмой класс. И точно: как только брат напоминает об этом, красочное воспоминание рассыпается на кусочки. Однако почему же оно тогда казалось таким реальным?

Бесконечная амнезия

Многие люди убеждены, что человеческая память работает подобно видеокамере, аккуратно записывающей все происходящее вокруг. Особенно это касается личностно значимых событий, связанных с внезапным переживанием сильных эмоций.

Так, делясь воспоминаниями об автомобильной аварии, человек очень часто может вспомнить не только, что делал и куда направлялся, но и, например, какая за окном была погода или что играло по радио. Однако исследования показывают, что все не так просто: каким бы ярким и живым ни было воспоминание, оно все равно подвержено «коррозии».

О несовершенстве памяти ученые заговорили давно, но наиболее наглядно его впервые продемонстрировал Герман Эббингауз в конце XIX века. Он был увлечен идеей «чистой» памяти и предложил метод заучивания бессмысленных слогов, которые состояли из двух согласных и гласного звука между ними и не вызывали никаких смысловых ассоциаций — например, каф, зоф, лоч.

В ходе опытов выяснилось, что после первого безошибочного повторения серии таких слогов информация забывается довольно быстро: через час в памяти оставалось только 44 процента выученного материала, а через неделю — менее 25 процентов. И хотя Эббингауз был единственным участником собственного эксперимента, впоследствии его неоднократно воспроизводили, получая сходные результаты.

Здесь вы наверняка справедливо возмутитесь — все-таки бессмысленные слоги не то же самое, что значимые моменты нашей жизни. Разве возможно забыть свою любимую детскую игрушку или отчество первой учительницы? Тем не менее, более современные исследования показывают, что даже в нашей автобиографической памяти сохраняется очень небольшая часть прожитого опыта.

В 1986 году психологи Дэвид Рубин, Скотт Ветцлер и Роберт Небис на основе метаанализа результатов, полученных несколькими лабораториями, построили распределение воспоминаний среднестатистического человека в возрасте 70 лет. Выяснилось, что люди достаточно хорошо помнят недавнее прошлое, но при движении назад во времени число воспоминаний резко сокращается и падает до нуля в возрасте примерно 3 лет — этот феномен называется детской амнезией.

Последующие исследования Рубина показали, что люди все-таки помнят некоторые события из раннего детства, однако большинство этих воспоминаний — результат абсолютно нормальной ретроспективной имплантации, которая часто происходит во время диалогов с родственниками или просмотра фотографий. И, как оказалось впоследствии, имплантация воспоминаний происходит намного чаще, чем мы привыкли думать.

Переписать прошлое

Долгое время ученые были убеждены, что память — нечто незыблемое, что остается неизменным на протяжении всей нашей жизни. Однако уже в конце XX века стали появляться серьезные свидетельства того, что воспоминания можно подсадить или даже переписать. Одним из доказательств пластичности памяти стал эксперимент, проведенный Элизабет Лофтус — одним из наиболее видных когнитивных психологов современности, занимающихся вопросами памяти.

Исследовательница послала мужчинам и женщинам в возрасте от 18 до 53 лет буклет с четырьмя историями из детства, записанными со слов старшего родственника. Три истории были настоящими, в то время как одна — рассказ о том, как участник эксперимента в детстве потерялся в супермаркете, — ложной (хотя она и содержала правдивые элементы, например название магазина).

Психолог попросила испытуемых вспомнить как можно больше деталей об описанном событии или написать «я не помню этого», если никаких воспоминаний не сохранилось. Удивительно, но четверть испытуемых смогла рассказать о событиях, которых никогда не происходило. Более того, когда участников эксперимента попросили найти ложную историю, 5 из 24 человек совершили ошибку.

Похожий эксперимент несколько лет назад был проведен двумя другими исследователями, Джулией Шоу и Стивеном Портером. Психологи, используя аналогичный метод, смогли заставить студентов поверить, что в подростковом возрасте они совершили преступление.

И если в эксперименте Лофтус число людей, которым удалось «подсадить» ложные воспоминания, составляло всего 25 процентов от общего числа участников, то в работе Шоу и Портера этот показатель возрос до 70 процентов. При этом исследователи особо отмечают, что испытуемые не подвергались стрессу — напротив, ученые общались с ними довольно дружелюбно. По их словам, для того чтобы создать ложное воспоминание, оказалось достаточно авторитетного источника.

Сегодня психологи сходятся во мнении, что извлечение воспоминания может стать причиной для изменения ранее приобретенного опыта. Иными словами, чем чаще мы достаем из «дальнего ящика» эпизоды нашей жизни, тем с большей вероятностью они обрастут новыми красочными и, увы, фальшивыми деталями.

В 1906 году в журнал Times Magazine пришло необычное письмо от Гуго Мюнстерберга, заведующего лабораторией психологии Гарвардского университета и президента Американской психологической ассоциации, где описывался случай ложного признания в убийстве.

В Чикаго сын фермера обнаружил тело женщины, которую задушили проволокой и оставили на скотном дворе. Ему предъявили обвинение в убийстве, и, несмотря на то, что у него было алиби, он признался в преступлении. Более того, он не только признался, но и был готов раз за разом повторять показания, которые становились все более детальными, абсурдными и противоречивыми. И хотя все перечисленное явно свидетельствовало о недобросовестной работе следователей, сына фермера все же осудили и приговорили к казни.


Как показывают эксперименты, около 40 процентов деталей того или иного события меняются в нашей памяти еще в течение первого года, а спустя три года эта величина достигает уже 50 процентов. При этом не столь важно, насколько «эмоциональны» эти события: результаты справедливы и для серьезных происшествий, таких как теракты 11 сентября, и для более бытовых ситуаций.

И все потому, что наши воспоминания подобны страницам в Википедии, которые можно редактировать и дополнять с течением времени. Отчасти это связано с тем, что человеческая память — сложная многоуровневая система, хранящая в себе невероятно много информации о местах, времени и обстановке. И когда некоторые фрагменты случившегося выпадают из памяти, мозг дополняет эпизод нашей биографии логичными деталями, которые подходят к той или иной ситуации.

Этот феномен хорошо описывает парадигма Диза–Родигера–Макдермотта (Deese–Roediger–McDermott, DRM). Несмотря на сложное название, она довольно проста, и ее часто используют для изучения ложных воспоминаний. Психологи дают людям список связанных между собой слов, таких как кровать, сон, спать, усталость, зевок, а спустя некоторое время просят вспомнить их. Как правило, испытуемые вспоминают слова, относящиеся к той же теме — например подушка или храп — но которых не было в первоначальном списке.

Кстати, это же отчасти объясняет возникновение «дежавю» — состояния, когда, находясь в новом для нас месте или ситуации, мы ощущаем, что однажды с нами это уже происходило.

Особенную опасность для воспоминаний представляют собой наводящие вопросы. При повторном обращении к прошлому опыту человек переводит свою память в лабильное, то есть пластичное состояние, и именно в этот момент она оказывается наиболее уязвима.

Задавая собеседнику закрытые вопросы во время его рассказа (такие как «Сильный дым был во время пожара?») или, еще хуже, наводящие вопросы («Она была блондинкой, так ведь?»), вы можете трансформировать его воспоминания, и затем они реконсолидируются, или проще сказать «перезапишутся», в искаженном виде.

Сегодня психологи активно изучают этот механизм, так как он имеет непосредственное практическое значение для судебной системы. Они находят все больше подтверждений тому, что показания очевидцев, полученные во время допроса, далеко не всегда могут быть надежной основой для обвинения.

При этом в обществе господствует мнение, будто воспоминания, полученные в стрессовой ситуации, или так называемые «воспоминания-вспышки» (flashbulb memories), наиболее четки и достоверны. Отчасти оно связано с тем, что люди искренне убеждены в том, что говорят правду, когда делятся такими воспоминаниями, и эта уверенность никуда не пропадает, даже если рассказ обрастает новыми ложными деталями.

Именно поэтому эксперты советуют в повседневной жизни либо слушать собеседника молча, либо, если это необходимо, задавать ему вопросы общего характера («Можешь рассказать поподробнее?» или «Ты помнишь что-нибудь еще?»).

Суперспособность забывать

Человеческая память — механизм адаптации к окружающей среде. Если бы люди не могли хранить воспоминания, то у них было бы намного меньше шансов выжить в дикой природе. Тогда почему же столь важный инструмент настолько несовершенен, спросите вы? Тут существует сразу несколько возможных объяснений.

В 1995 году психологи Чарльз Брейнерд и Валери Рейна предложили «теорию нечетких следов», в которой разделили человеческую память на «буквальную» (verbatim) и «содержательную» (gist). Буквальная память хранит яркие детальные воспоминания, в то время как содержательная — смутные представления о прошлых событиях.

Рейна отмечает, что чем старше становится человек, тем больше он склонен полагаться на содержательную память. Она объясняет это тем, что многие важные воспоминания могут понадобиться нам не сразу: например, студенту, успешно сдавшему экзамен, необходимо помнить выученный материал и в следующем семестре, и в будущей профессиональной жизни.

В данном случае важно не только запомнить информацию на определенный день или неделю, но и сохранить ее в течение длительного периода времени, и содержательная память в подобной ситуации играет более важную роль, чем буквальная.

Теория нечетких следов правильно предсказывает заметное влияние возраста на нашу память, называемое «эффектом обратного развития». По мере того, как человек становится старше, улучшается не только его буквальная память, но и содержательная. На первый взгляд, это звучит нелогично, но на самом деле вполне объяснимо.

На практике одновременное развитие буквальной и содержательной памяти означает, что взрослый с большей вероятностью запомнит список слов, но также и с большей вероятностью добавит в него подходящее по смыслу слово, которого в нем изначально не было. У детей же буквальная память окажется пусть и не такой вместительной, зато более точной — она меньше склонна вставлять «отсебятину».

Получается, что с возрастом мы все чаще пытаемся найти смысл в происходящем. С точки зрения эволюции это может быть более полезно для адаптации к окружающей среде и принятия безопасных решений.

Этот тезис хорошо иллюстрируют исследования памяти у грызунов. Так, в одном эксперименте крыс помещали в коробку и подвергали воздействию несильного разряда тока, в ответ на что животные замирали на месте (типичное проявление страха у грызунов).

Спустя несколько дней после того, как крысы обучались ассоциировать связь между средой и электрическим шоком, их помещали либо снова в ту же коробку, либо в новую. Выяснилось, что способность различать контексты со временем ухудшается: если спустя две недели после обучения крысы в новой среде замирали реже, чем в старой, то к 36-му дню показатели сравнивались.

Иными словами, когда животные оказывались в другой коробке, их старые воспоминания, вероятно, стали активироваться и «заражать» новые, заставляя грызунов включать ложную тревогу в безопасной обстановке.

Другие исследователи полагают, что изменчивость памяти может быть некоторым образом связана с нашей способностью представлять будущее. Например, группа Стивена Дьюхерста показала: когда людей просят вообразить себе некоторое предстоящее событие, например подготовку к отдыху, у них часто возникают ложные воспоминания.

Это значит, что те же процессы, которые заставляют наш мозг дополнять воспоминания ложными деталями, теоретически могут помогать нам моделировать возможное будущее, искать пути решения потенциальных проблем и предсказывать развитие критических ситуаций.

Кроме того, связь между памятью в целом (не только ложной) и воображением наблюдают и нейробиологи. Так, группа Донны Роуз Аддис с помощью МРТ-сканера анализировала мозговую активность испытуемых, то вспоминавших события прошлого, то представлявших себе будущее.

Оказалось, что между воспоминаниями и воображением наблюдается удивительное сходство — во время обоих процессов активируются схожие отделы мозга.

Если гипотезы ученых верны, то пластичность нашей памяти — вовсе не недостаток, а суперспособность, позволяющая нам как виду быть более адаптивными. И кто знает, как нам удастся использовать эту суперспособность в дальнейшем: быть может, через несколько десятилетий психологи научатся контролировать воспоминания, чтобы помочь больным справиться с тяжелыми психическими состояниями.

АrefievPV

Лингвисты описали манипулятивные способности эвфемизмов и дисфемизмов
https://nplus1.ru/news/2021/04/16/euphemistic-language-affects-judgments-of-actions
ЦитироватьЛингвисты установили, что оценка того или иного действия действительно становится более положительной, если в его описании неприятный термин (например, пытка) заменить семантически связанным нейтральным термином (например, расширенный допрос). Таким образом, используя эвфемизмы или дисфемизмы можно представить одно и то же событие, как в позитивном, так и в негативном ключе, и в целом влиять на отношение к нему людей. Работа опубликована в журнале ScienceDirect.

Люди используют способность к общению не только для прямого обмена информацией, но и чтобы манипулировать другими. Существует множество исследований, доказывающих влияние языка на мышление и поведение человека (1, 2, 3). Стратегические приемы, например, широко используются в рекламе. Люди охотнее покупают говяжий фарш, если на нем указано «75 процентов постное», а не «25 процентов жирное». Языковая двусмысленность (Doublespeak) может представить неприятное приятным, неэтичное — праведным, а ужасное — приемлемым. Двоякая речь — это не ложные заявления, и не случайный неправильный выбор слов, а намеренное манипулирование языком для искажения истины в пользу говорящего. Ее приемы, эвфемизмы и дисфемизмы часто используются в корыстных целях в политике, рекламе, бизнесе и науке. При этом обращение к эвфемизмам для заботы о чувствительности других (например, о близком человеке «отошел в мир иной» вместо «умер») не относится к двоякому языку, так как в таких случаях не предусмотрен обман и реальность понятна обеим сторонам.

Причиной, по которой подобная форма обмана может быть особо опасной, является ее скрытый характер. Прибегая ко лжи, человек рискует быть раскрытым и потерять в дальнейшем доверие окружающих. Но говоря правду искусно подобранными словами можно незаметно влиять на формирование общественного мнения. Александр Уокер (Alexander C. Walker) и его коллеги из университета Уотерлу исследовали степень восприимчивости людей к лингвистическим манипуляциям и выяснили экспериментально, может ли простая замена эвфемистического (нейтрального) или дисфемистического (неприятного) термина в описании действия сделать это действие более или менее приемлемым.

На краудсорсинговой интернет-площадке Amazon Mechanical Turk было отобрано 1605 участников, все резиденты США и с рейтингом одобрения Mechanical Turk HIT от 95 процентов. Оценены были результаты 1597 человек. Данные восьми человек, отвечавших случайным образом, были исключены. Каждый участник получил один доллар США после заполнения восьмиминутной онлайн-анкеты. Испытуемым на каждом из четырех этапов эксперимента предложили оценить 13 пар заявлений, изображающих действия, с соответствующим нейтральным (например, Митчелл, политический активист, протестующий перед зданием мэрии) или неприемлемым термином (например, Митчелл, политический экстремист, протестующий у здания мэрии). Заявления содержали разное количество подробностей, чтобы оценить, влияет ли информированность о событии на его оценку.

39 процентов участников первого этапа распознали обманчивые формулировки, но, тем не менее, оценили действия, описанные с помощью нейтрального термина (M = 4,12, SD = 1,83), как более приемлемые, чем действия, описанные с помощью неприятного термина (M = 3,18, SD = 1,85). Описания с эвфемизмами оказались менее достойными доверия (M = 3,66, SD = 2,06), чем с дисфемизмами (обман: M = 3,25, SD = 2,05), а ораторов, использующие нейтральные термины для описания событий, посчитали менее честными (M = 4,08, SD = 1,85), чем тех, кто использовал неприятные термины (M = 4,65, SD = 1,87).

Результаты исследования показывают, что люди часто не замечают скрытого манипулирования. Выбор эвфемистического (дисфемистического) термина в описании способен повлиять на суждения людей. Эффективным способом противостояния лингвистической манипуляции является предоставление дополнительной информации. Чем больше подробностей действия или события известно, тем сильнее снижается (но не устраняется) влияние языкового обрамления.

Самая очевидная форма обманчивого языка — это ложь, когда говорящий заявляет что-то заведомо неверное, как если бы это было правдой. Такая форма обмана, сопряжена с высоким риском, поскольку пойманные на лжи могут столкнуться с наказанием. Однако более тонкие формы лингвистических манипуляций, такие как стратегическое оформление сообщения или вопроса (1, 2, 3), могут аналогичным образом позволить говорящему влиять на мнение других одновременно избегая репутационных рисков, связанных с ложью.

О том, как распознать ложь по невербальному поведению собеседника читайте в нашем материале «Сложная ложь заставила лжецов активнее имитировать движения собеседников».
P.S. Ссылка на информацию, о которой упоминается в заметке:

Сложная ложь заставила лжецов активнее имитировать движения собеседников
https://nplus1.ru/news/2021/02/03/a-liar-and-a-copycat

АrefievPV

Осознанность усиливает эгоизм
https://www.nkj.ru/news/41245/
ЦитироватьЕсли мы изначально полагали себя независимыми от других людей, то после упражнений на осознанность наш эгоизм станет только сильнее.

Про осознанность сейчас так много говорят, что ещё раз объяснять, что это такое, было бы лишним. Тем не менее: под осознанностью понимают умение крайне внимательно переживать всё, что с тобой происходит, умение концентрироваться на текущем моменте, не отвлекаясь на мысли о прошлом или будущем. Ещё говорят, что осознанность помогает воспринимать свои переживания как таковые, без попытки объяснить, что это значит с той или иной точки зрения, без попытки объяснить, как на это следует смотреть.

Считается, что осознанностью можно победить стресс и тревогу, и вообще начать радоваться жизни. Психологические ухищрения и техники медитации, которые помогают достичь осознанности, в последнее время стали чрезвычайно популярны. Множество психологов стараются повысить осознанность своим клиентам, а те, кому не досталось психолога, скачивают приложения и постигают осознанность с помощью собственного смартфона – всё лучше, чем ничего.

Исследователи из Университета Баффало попробовали взглянуть на осознанность под другим углом – их заинтересовало, как она сказывается на межчеловеческих отношениях. Вообще осознанность воспринимается как что-то абсолютно положительное, так что и для межчеловеческих отношений от неё стоило бы ждать той же радости. Однако эксперименты говорят, что всё не так просто. В исследовании участвовали несколько сотен человек, у которых прежде всего оценивали, насколько они склонны к социальным взаимодействиям, насколько они чувствуют себя независимыми или же, наоборот, связанными с другими людьми. Затем одни из них занималась упражнениями, усиливающими осознанность, другие же, будучи в контрольной группе, просто витали мыслями в облаках.

После упражнения на осознанность участникам эксперимента рассказывали о волонтёрах, которые делают какую-то простую работу для благотворительных организаций. По реакции тех, кто про это слушал, можно было понять, готовы ли они также поволонтёрствовать или нет. В статье в Psychological Science говорится, что те, у кого изначально было сильное чувство независимости, становились ещё независимее после упражнений на осознанность – они в меньшей степени отзывались на возможность волонтёрства, чем «независимые» из контрольной группы. Наоборот, те, кто полагал, что все мы весьма зависим друг от друга, после упражнений на осознанность с большей симпатией реагировали на рассказы о волонтёрах.

В другом эксперименте людей изначально с помощью психологических заданий склоняли к независимому или взаимозависимому настрою. Исследователи не проверяли, какими они были сами по себе, но предлагали такие упражнения, заставляли думать о себе как о независимом человеке или же, наоборот, как о человеке, который сильно зависит от других. Затем следовало другое упражнение, усиливающее осознанность. В конце участникам эксперимента предлагали поучаствовать в переговорах с людьми, которые могли пожертвовать деньги на благотворительность. У тех, кого изначально склоняли к ощущению независимости от других, готовность волонтёрствовать в переговорах снижалась на 33%, у тех, у кого стимулировали чувство взаимосвязанности с другими людьми, готовность помочь в добывании денег на благотворительность повышалась на 44%.

Вероятно, нельзя так уж однозначно связывать ощущение независимости с эгоистичными поступками, а ощущение взаимной связи – с альтруистичными. Всё-таки человек, который чувствует себя зависимым от других, может действовать на благо этих самых других из сугубо эгоистических интересов – осознавая собственную слабость и надеясь на ответную помощь, как при заключении негласной сделки. Тем не менее, когда чувствуешь себя ни от кого не зависящим, это действительно подталкивает к эгоистичному поведению. Осознанность же работает с тем, что есть. То есть она не меняет нашу собственную убеждённость в зависимости/независимости, но усиливает то или другое в зависимости от контекста. Так что, встретив человека, радостного от полной осознанности, не стоит прямо сразу рассчитывать, что он поможет вам во всём и всегда – лучше сначала присмотреться, что лежит за его осознанностью.

P.S. Наверное, более корректно будет сказать не "осознанность работает с тем, что есть", а  сознание работает (иначе говоря - механизм сознания использует) с теми знаниями/опытом, которые есть (то есть, которые доступны для использования данным уровнем механизма сознания). Можно добавить, что в первую очередь, механизм сознания использует приоритетные знания (а зачастую, только их и использует) - знания, которые в приоритете (которые лежат "близко", которые извлечь легче, которые самые крупные/яркие/громкие и т.д.).

Повторю свои определения сути сознания и механизма сознания.

Суть сознания - это условие "со знанием".
Суть механизма сознания - это реализация данного условия "со знанием".

Условие "со знанием" означает всего лишь, что нечто выполняется (нечто находится, нечто оценивается, нечто воспринимается и т.д.) с учётом знаний (в соответствии со знаниями, согласно знаниям). То есть, условие "со знанием" = условию "с учётом знаний" = условию "в соответствии со знаниями" = условию "согласно знаниям".

Разумеется, используя в рассуждениях данное условие "со знанием" всегда следует указывать систему, в отношении которой применяется данное понятие.

АrefievPV

Как спастись от ложных воспоминаний?
http://neuronovosti.ru/kak-spastis-ot-lozhnyh-vospominanij/
ЦитироватьГруппы ученых из Хагенского университета(Германия) провела исследование ложной памяти и способов избавления от нее. Ученые смогли создать ложные воспоминания (конфабуляции) у большинства участников, после чего просветили последних о том, что это такое и как оно создается. После такого «тренинга» люди смогли успешно отличить реальные воспоминания от ложных, как сразу после эксперимента, так и спустя целый год. Подробности весьма необычной работы изложены на электронных страницах журнала PNAS.

Ложные воспоминания

В 1999 году Элизабет Лофтус, ведущий исследователь феномена ложных воспоминаний, опубликовала свое исследование о мальчике, который потерялся в торговом центре. 14-летнему Крису, участнику того эксперимента, ежедневно в течение пяти дней предстояло подробно описывать детали четырех событий. Одно из них было ложным. Оно рассказывало о том, как однажды, пойдя с мамой в торговый центр, мальчик потерялся, испугался и заплакал. В этой истории к нему подошел незнакомец, который помог найтись. Остальные три истории были реальными, в чем Лофтус убедилась благодаря родственникам мальчика.

Через некоторое время ребенку предложили назвать какое из всех воспоминаний – ложное. Крис выбрал одно из настоящих.

С тех пор тема "ложной памяти" или конфабуляций захватила когнитивистов. В другом исследовании Лофтус показала, что этот феномен может оказывать серьезное негативное влияние на правосудие: очевидцы преступлений или подвергшиеся однажды насилию люди могут формировать неправильный образ преступника, искажено помнить само событие. В результате могут быть наказаны не те. Оказалось, что сформировать ложное воспоминание у свидетелей могут сами следователи, если будут задавать "правильные" вопросы, или демонстрировать поддельные фотографии.

Сформированные воспоминания оказывают влияние на принимаемые нами решения. Так, в одном исследовании Лофтус опрашивала участников об их пищевых предпочтениях. Опросник содержал ряд вопросов о неудачном пищевом опыте, например: "отравление после завтрака яйцом всмятку". Проходя через определенное время второй подобный опросник, респонденты показали, что меньше хотят есть тот продукт, из-за которого они якобы заболели.

Кратко об эксперименте

Ученые из Германии решили выяснить, как предотвратить эффект ложных воспоминаний. Мы уже убедились в том, что конфабуляции достаточно просто создать. Однако, по мнению авторов статей, на сегодняшний момент не существует метода их "изъять".

"В этом исследовании мы сделали первые попытки создать технику интервьюирования, которая может помочь людям понять, какие воспоминания настоящие, а какие – ложные" — говорит ведущий автор исследования Хартмут Бланк (Hartmut Blank).

Ученые набрали 52 добровольца и создали для них два ложных воспоминания. С помощью родственников они "внедрили" эти конфабуляции в память участников. Подобные воспоминания включали в себя ситуации, когда человек терялся, убегал откуда-то или попадал в автомобильную аварию.

Затем, в течение ряда интервью, ученые просили участников рассказать о четырех событиях (двух реальных и двух внедренных). К третьей сессии большинство участников поверило в то, что ложные события происходили с ними (40 процентов оценили их как настоящие).

Далее ученые использовали одну из двух стратегий с целью осведомить участников о существовании феномена "ложных воспоминаний".

В первой стратегии (source sensitization) исследователи напоминали участникам, что их воспоминания не всегда основываются на их собственном жизненном опыте. Их также могут формировать внешние источники: рассказы родителей, фотографии и так далее. После чего ученые просили респондентов сказать, какие из четырех событий оказались из собственного опыта, а какие — внедренными.

Вторая стратегия (false memory sensitization) включала в себя объяснение того, что постоянное повторение каких-либо событий может спровоцировать появление ложных воспоминаний. После объяснения участников просили вспомнить все четыре события и обозначить степень уверенности в них.

По словами доктора Бланка, подобные стратегии позволили повысить осведомленность участников о ложных воспоминаниях. После этого респонденты критически оценили содержание своей памяти и были в состоянии идентифицировать конфабуляции. Уровень их уверенности в ложных воспоминаниях приблизился к тому, который был на первом интервью (∼15% и∼25% для первой и второй стратегий, соответственно).

Помимо этого, уровень уверенности в реальных воспоминаниях практически не изменился на разных этапах эксперимента. Проведенный опрос через год позволил ученым понять, что уверенность в ложных воспоминаниях упала до 5%: участники без проблем идентифицировали конфабуляции и отличали их от реальных событий.

Обе техники имеют большое преимущество – они никак не затрагивают настоящие воспоминания и действуют на уровне мета-памяти, заставляя пересмотреть содержимое своей памяти.

"Мы разработали такие способы борьбы с ложными воспоминаниями, которые можно применять в реальной, повседневной жизни. По сути, мы побудили людей больше верить в их собственный жизненный опыт, нежели опираться на внешние средства памяти. И благодаря этому мы показали им, что они могут самостоятельно различать ложные и реальные воспоминания", — комментируют авторы.

Стоит отметить, что разработанная специалистами методика – не единственный способ борьбы с конфабуляциями. Сейчас достаточно успешно с ними можно справиться посредством транскраниальной электрической стимуляции. Она способна уменьшить точность ложных воспоминаний на 70% по сравнению с изначальным уровнем. Однако в отличие от стимуляции, по мнению ученых, их метод позволяет не затрагивать реальные воспоминания.
P.S. Решил прокомментировать отдельные места в заметке.

Как они будут определять истинность (объективность) воспоминаний? Истина всегда относительна, а про объективность я уже неоднократно объяснял, на чём она базируется и как она формируется. Напомню критерий объективности: критерий объективности – это согласованность, а не независимость.

Разумеется, критерий объективности некорректно рассматривать отдельно от остальных критериев (здесь здесь полный комплект критериев).

Верить в собственный опыт? Не полагаться на внешние источники памяти? И, типа, тогда люди смогут отличить ложные воспоминания от реальных воспоминаний. Зашибись...   :o 

Они вообще понимают, что говорят?  ??? 

Вот как самостоятельно отличить реальные воспоминания от ложных воспоминаний, не обращаясь к внешним источникам? На основе, каких критериев-то? Только и всегда на основе своих внутренних? А как определить истинность этих своих внутренних, не обращаясь к внешним источникам (особенно, если учесть, что все критерии являются относительными)?   ::)

Ну, что сказать – «молодцы»... Солипсизм рулит (а ещё меня обвиняли в идеализме (солипсизме, в том числе))...  :-[

Даже критическое осмысление должно на что-то опираться (на некий фундамент, на некую истину, на некие знания/опыт и т.д. и т.п.). То есть, в данном случае, опора на знания/опыт группы, сообщества, социума и т.д., будет более объективна, нежели опора только свои собственные знания/опыт.

А про веру и верить, они немного не к месту. Зачастую, многие почему-то противопоставляют веру и знания. Ну, бред же... Вере противопоставлено сомнение, а не знания как таковые.

Ведь, на самом деле, вера – это выражение отношения приоритета одних знаний перед другими. Типа, приоритетные знания являются теми, с которыми сравниваются остальные знания. Само собой, изначально в приоритете знания врождённые, затем те, которые проникли первыми и только потом уже – все остальные.

Более того, само критическое осмысление происходит именно с позиции таких приоритетных знаний. Поэтому так распространено заблуждение, что, мол, верующие люди не могут критически осмыслить вновь поступающую информацию. Могут, но только осмысление у них происходит с позиции приоритетных знаний.

Кстати, как и у всех прочих людей – атеисты точно так же осмысляют поступающую информацию с позиции уже своих приоритетных знаний. Мы все, в той или иной степени, предвзяты – опираемся на те знания, которые у нас в приоритете.

Про мета-память – вообще даже не смешно... Да, своя мета-память (если уж они решили так это дело обозвать) вполне может помочь выявить относительную ложность/истинность своих конкретных воспоминаний, но относительную истинность/ложность самой мета-памяти, без обращения к внешним источникам, она выявить не поможет.

Здесь же возникает аналогичная ситуация – свою мета-память можно оценить (на истинность/ложность) с позиции уже какой-то мета-мета-памяти (грубо говоря, с более обобщённой позиции, с позиции знаний социума/культуры/цивилизации, так сказать). А, так как, обобщённая позиция всегда является результатом согласования множества конкретных позиций, то мы опять возвращаемся к критерию объективности.

Не надо думать, что существующие физические объекты (частицы, процессы и пр.) вокруг нас и в нас самих, существуют без всякого согласования – их структуры согласованы. Причём, согласованность структур материальных сущностей начального уровня (для нашей действительности) задана общностью их происхождения.

С одной стороны: эти базовые материальные сущности и существуют-то друг для друга благодаря согласованности их структур (ведь только согласованность структур позволяет им взаимодействовать друг с другом, а наличие взаимодействия является критерием существования), а с другой стороны: взаимодействие «третьих сил», общих для всех «новорожденных», породило их структуры и схожесть этих структур.

Согласованность чего угодно (систем, процессов, явлений и т.д. и т.п.) в свою очередь, сводится к согласованности (к подобию, к эквивалентности, к похожести) структур этого чего угодно. А любая структура сводится к совокупности связей, которые являются, по сути, взаимодействиями. Любое взаимодействие – это совокупность прямого и ответного/обратного действий (то есть, действие, это вовсе не взаимодействие). Действие же, в конечном итоге, сводится отражению (если разбираться последовательно до самого начала, то – к Базовым Отражениям Реальности).

Понятно, что на уровне Реальности есть только Базовые Отражения Реальности («третьи силы», как я выше обозвал их) и они могут только отражаться. Понятно также, что непосредственно с ними ни один из материальных объектов не взаимодействует, а, значит, эти Базовые Отражения Реальности для него не существуют (напоминаю – критерием существования является наличие взаимодействия). Надеюсь, понятно так же и то, что для рождённого в результате взаимодействия сторонних сил/факторов/процессов/действий, этих сил/факторов/процессов/действий не существует – оно с ними не взаимодействует, оно само является результатом этого взаимодействия.

P.Р.S. К сожалению, я вынужден сомневаться (хотя в тексте абзаца я бодренько выражаю надежду), что последний абзац понятен читателям – давешние неоднократные попытки объяснить эти моменты (существования и несуществования) не привели к пониманию.   :-[

И причина непонимания вовсе не в сложности (говорю о вещах совсем ведь простых), а в наличии у людей устоявшейся (напоминаю о приоритетных знаниях/опыте) картинки мироздания, с которой они и сравнивают всё то, что я пишу. А так как, изъять одни знания и поменять их на другие знания, не получится (в заметке об этом упоминается) – мы же не компьютеры, у которых можно не только отдельные знания поменять, но и ОС со всеми знаниями целиком заменить – то остаётся только пытаться модифицировать имеющиеся у них знания (дополнять поверх, чуток изменять многократным повторением и т.д.).

АrefievPV

Чуток размышлизмов размещу (дабы не забыть).

Прогресс возможен только в условиях избытка – то есть, поток вещества и энергии, на котором «сидит» система, должен быть обилен, разнообразен, изменчив и т.д. Причина необходимости избытка сводится к очень низкому к.п.д. создания конструктивно и/или функционально нового (которое ещё должно, в конечном итоге, оказаться полезным для самого создателя). Без избытка будет наблюдаться застой и остановка в развитии. Для социума (и, соответственно, вида/популяции) обычно всё упирается в доступность материальных и энергетических ресурсов.

Чуток про изобретения, открытия и пр.

Одно сложное решение/изобретение возникает на основе (как на фундаменте) множества более простых решений/изобретений, которые, в свою очередь, основаны на множестве ещё более примитивных решений/изобретений и т.д. Уже  из этого становится понятным, что любое сложное решение/изобретение, как бы, венчает собой целую пирамиду, сложенную из решений/изобретений попроще. Такая пирамида может рассматриваться как статическая модель динамического процесса (прогрессивного развития) – эдакий мгновенный срез/фотоснимок.

И чем ближе к основанию пирамиды находятся решения/изобретения, тем они более простые. Разумеется, многие более простые решения/изобретения могут одновременно входить сразу в несколько более сложных решений/изобретений, но это принципиально не изменяет «пирамидальность» модели (тут можно просто перейти к слоям/уровням данной пирамиды). И, само собой, очень часто будут возникать горизонтальные пути – решение/изобретение будет найдено просто на основе иной комбинации тех же более простых решений/изобретений (иногда с частичными заменами простых решений/изобретений из предыдущего слоя/уровня пирамиды).

В большинстве случаев, решения/изобретения любого уровня сложности находится/возникает случайным образом – в результате «подглядывания» за природными процессами (в том числе, в результате «подглядывания» и за особенностями конструкций/форм/архитектур и особенностью реакций/поведения живых систем) и «переносом» их по аналогии на условия текущей задачи.

Удачные решения/изобретения без попутного отсеивания ошибок и без «подглядывания» возможны только случайно и только для самых примитивных решений/изобретений.
Например, для каких-то «одноходовых» – типа, возникновение осколков (с острыми кромками) в результате случайного удара камнем по камню. Обычно же, процесс формирования приемлемого решения/изобретения сопровождается огромным множеством появлений ошибочных, тупиковых решений/изобретений.

Теперь небольшая увязка с биологией...

На уровне отдельной человеческой особи мы это можем наблюдать воочию на примере «ручного» мышления. Особи других продвинутых (а для примитивных видов – это вообще единственный способ отыскания решения) видов животных также вовсю используют метод случайного перебора при поиске приемлемого решения.

Для самых примитивных видов организмов метод случайного перебора мало того, что является единственным, он ещё и выносится за пределы особи – на уровень популяции/вида (и, соответственно, социума – любой вид/популяция существует в форме социума). То есть, поиск приемлемого решения (в первую очередь, для выживания вида/популяции) осуществляется методом генерации различных генетических вариантов, возникающих случайным образом, с последующим отбором наиболее удачных (или, хотя бы, приемлемых) вариантов в текущих условиях существования вида/популяции.

Разумеется, для того чтобы этот метод поиска приемлемых решений работал необходима максимально быстрая смена поколений и большое число особей (различающихся между собой набором генов) в каждом поколении. Получается, что чем быстрее размножается данная популяция/вид и чем более разнообразное потомство получается в каждом поколении, то тем выше шансы успеть приспособиться к изменившимся условиям существования данного вида/популяции за приемлемое время.

Следует учесть, что повышают разнообразие личных геномов особей не только мутации, но и ГПГ, и половое размножение, и сам процесс дупликации, и, наверное, много чего ещё (специалисты могут подсказать).

У сложных организмов (в первую очередь, многоклеточных) на определённом этапе их развития метод отбора удачных генетических вариантов тоже частично работает, но в очень узких рамках и на коротком промежутке времени. Но так как, многоклеточные организмы заведомо не могут конкурировать по скорости размножения (и смены поколений) с одноклеточными, то для них такой путь адаптации не способен обеспечить выживание их вида/популяции. Для таких видов/популяций актуальным и более важным становиться способность особи к личной адаптации в текущих условиях существования – поведением, изменением формы и размера, изменением метаболизма, изменением формы и размера внутренних систем и органов, изменением клеточной структуры тканей.
 
Это, кстати, не означает, что у более продвинутых видов организмов отсутствует механизм адаптации подобный механизму адаптации у одноклеточных. Он, по-прежнему, работает, но он способен адаптировать вид/популяцию только к плавным и очень медленным (исчисляемым многими тысячами поколений) изменениям среды существования.

Для адаптации вида/популяции к быстрым изменениям среды существования на первое место выходит способность особи к личной адаптации (выше я перечислил основные способы личной адаптации). Однако, чтобы не уходить далеко от темы, следует остановиться на главном способе личной адаптации животных – на поведении (разумеется, прочие способы тут тоже участвуют). Причём, поведение особей является одновременно: и как способом личной адаптации особи к текущим условиям и как способом адаптации вида/популяции в целом (например, формирование иерархии).

Для человека (как вида животных) присуща одна особенность, благодаря которой он сильно отличается даже от ближайших продвинутых видов животных – огромный мозг с высокой пластичностью мозговой ткани (то есть, с легко перестраиваемой структурой межклеточных связей). Эта особенность сама по себе биологическая, но косвенно очень сильно влияет на поведение особи (опять-таки, двояко – в плане личной адаптации и плане адаптации вида/популяции).

Размеры мозга и его пластичность являются определяющими в плане возможностей отражения в себе совокупности внешних воздействий (как по общему объёму, так и по сложности совокупности). Например, способность к интериоризации (и, в дальнейшем, к экстериоризации) без высокой пластичности нервной ткани, невозможна в принципе.

Тут следует понимать, что владение языком (внутривидовой/внутрипопуляционной системой коммуникации между особями данного вида/популяции) ещё не гарантирует резкого повышения адаптационных возможностей особи. То есть, наделение особи какого-либо вида животных врождённой языковой коммуникацией не означает повышение личных адаптационных возможностей до уровня человека.

Условно говоря, без ресурса пластичности нервной ткани и объёма этой ткани уровень адаптационных возможностей особи останется на уровне насекомого. При этом, следует учесть, что мозг насекомого тоже обладает определённой пластичностью – то есть, насекомое – это вовсе не одноклеточный организм (который, кстати, тоже обладает собственной пластичностью, а, значит, и крохотной возможностью к прижизненной личной адаптации).

Итак, можно прийти к выводу, что пластичность и объём – это залог потенциального развития в плане личной адаптации особи с помощью поведения. Мало того, чем меньше врождённого у особи, тем больше остаётся возможностей для восприятия, усвоения и применения неврождённого. Так же важен и период пластичности – у нас нервная ткань в части мозговых структур сохраняет пластичность, практически, до самой смерти организма. То есть, мы способны интериоризировать (воспринимать, усваивать и преобразовывать в адаптивное поведение) до преклонного возраста.

Однако, полностью без врождённого не обходится ни один организм – изначально, в момент своего рождения (это, кстати, действительно и сразу после зачатия – там ситуация аналогичная), у него нет никаких иных знаний, как реагировать на воздействия окружающей среды, кроме как врождённых знаний (знаний, «вшитых» непосредственно в структуры организма). У нас тоже очень много врождённых знаний (умений, способностей), «вшитых» в структуры организма на разных уровнях. При этом, врождённые рефлексы, на мой взгляд, некорректно обзывать врождёнными – они формируются в процессе онтогенеза (процесс в самом общем виде расписывал).

Но, в то же время, у нас большой объём мозговой ткани, который при рождении вообще ничем полезным (для текущего или будущего выживания) не занят. Что характерно – ещё в процессе внутриутробного развития, эта растущая мозговая ткань уже начинает чем-то (какими-то знаниями) «заполняться». Другое дело, что периодические ликвидации/отмирания большого количества (до трети, насколько я помню) нервных клеток и постоянные наслоения из вновь сформированных нервных клеток на существующие нервные структуры, частично уничтожают даже следы этих «заполнений», а в большинстве случаев – модифицируют данные следы до неузнаваемости.

Получается, что генетика «диктует» (через целую цепочку посредников, генерирующих, в итоге, определённые концентрации и градиенты определённых веществ в определённых областях) нервной ткани только самое общее – рост (в преимущественных направлениях и с определённой интенсивностью) и отмирание (в локальных областях с определённой интенсивностью). А всё остальное – обучение, так сказать – возложено на окружающую среду – сначала в утробе матери, затем во внешней среде.

Причём, обучение посредством внутривидовой/внутрипопуляционной системы коммуникации идёт только на самых последних этапах «послеродового» онтогенеза – на первых этапах «послеродового» онтогенеза идёт только формирование системы коммуникации путём её интериоризации. Разумеется, аналогично (то есть, путём интериоризации) идёт и формирование модели окружающего мира (понятно, что в пределах возможностей растущего организма).

Вот теперь можно перейти и к прогрессу (социальному, научно-техническому и пр.).

Во-первых, как уже было сказано выше, любое сложное решение/изобретение может возникнуть только в процессе «восхождения» на пирамиду решений/изобретений, как некий «венец» такой пирамиды. Находясь на позиции «венца» (на его точке отсчёта) можно почти всегда выделить ключевую траекторию, которая привела к формированию данного «венца» (некоего сложного решения/изобретения). Понятно, что в большинстве случаев, эта траектория будет представлять собой целый пучок (на разных этапах разной толщины) достаточно близких траекторий.

Исходя из чистой биологии, можно легко прийти к выводу, что человеческая особь ограничена по возможности интериоризации – отдельный человек попросту не в состоянии интериоризировать весь объём знаний с необходимой точностью.

Например, для возможности мысленного перехода от камня до стального клинка, необходимо обладать знаниями большого числа разных технологий по отдельности во всех мельчайших подробностях и знаниями, как от одних технологий получить следующую более сложную технологию точно так же – во всех мельчайших подробностях. Для отдельного обычного человека такую подробную пирамиду решений/изобретений – удержать в голове невозможно.

И я сейчас не о возможности запомнить всю эту  пирамиду решений/изобретений (наверное, савантам это будет по силам), а о возможности её применения на практике – необходимо ведь ещё уметь удерживать в рабочей памяти сразу огромное количество технологий и, при этом, ещё быть способным встраивать логические цепочки с содержимым в рабочей памяти, с конечным выходом на целенаправленное поведение. А в этом плане, саванты уступают даже обычному человеку.

Прошу обратить внимание, что речь идёт не о самом нахождении решения/изобретения (типа, нахождения некоей траектории, приводящей к конечному сложному решению/изобретению), речь идёт только о возможности воссоздании этой траектории со всеми подробностями.

Приходим к выводу, что для отдельного обычного человека существует возможность: либо можно удерживать в уме основную траекторию без подробностей, либо можно удерживать в уме крохотный участок траектории с подробностями. Тогда появляется возможность организовать в социуме последовательности технологических цепочек, которые в целом (или их большие участки) контролируются и/или отслеживаются людьми с первым подходом (держать в уме основную траекторию без подробностей), а каждый участок такой траектории контролируется и/или отслеживается людьми со вторым подходом. Зачастую люди со вторым подходом являются одновременно и непосредственными исполнителями.

Итак – даже если в социуме имеются необходимые знания для реализации решения/изобретения, то сама реализация всё равно требует наличия сложной социальной структуры, которая сможет воплотить в жизнь это решение/изобретение. Теперь можете оценить сами фантастичность предположений, когда человек, попавший в нецивилизованное окружение (в дикую природу, на необитаемый остров, на другую планету, в прошлое к диким племенам и т.д.), вдруг восстанавливает некую развитую технологию и собирает из консервных банок, палок, пластиковых бутылок и пр. мусора синхрофазатрон. Он стальной топор-то не сделает самостоятельно...

Во-вторых, чтобы возникло/появилось сложное удачное/полезное решение/изобретение требуется перебрать кучу всяких пустых, ошибочных, тупиковых решений/изобретений.
Как уже говорил, к.п.д. изобретательства очень маленький, и усилия на всё более сложные изобретения растут не линейно, а экспоненциально.

Даже просто для перебора (и отбраковки) вариантов решений/изобретений требуется огромное количество квалифицированных людей. А если это решение/изобретение включает в себя несколько этапов усложнения, то количество и квалификация людей возрастает многократно.

И даже при наличии необходимого квалифицированного людского ресурса создать сложное удачное/полезное решение/изобретение без интенсивного взаимодействия между как отдельными группами, так и отдельными людьми в группах, невозможно. То есть, интенсивность взаимодействия/коммуникации это очень важный фактор создания сложного решения/изобретения. Кстати, для последующей реализации найденного решения/изобретения, взаимодействие/коммуникация, по-прежнему, остаётся очень важной.

Интенсивность взаимодействия/коммуникации зависит и от средств коммуникации. В прошлые времена интенсивность взаимодействия/коммуникации сильно зависела от плотности населения в конкретной местности (недаром большинство изобретений возникло в городах). Сейчас Интернет и современные средства связи, ограничения на место проживания во многом снимает (но на уровне непосредственного физического исполнения локализация, по-прежнему, является лимитирующим фактором).

В-третьих, кроме людей, которые непосредственно участвуют в создании нового сложного решения/изобретения, есть ещё большое количество людей, которые обеспечивают изобретателей всем необходимым (в том числе, пищей, одеждой, жильём, инструментом, аппаратурой, приборами, средствами коммуникации и т.д.).

И с учётом первого, второго и третьего, становится понятно, что создание всё более сложного решения/изобретения требует всё большего количества ресурсов (материальных, энергетических, людских и т.д.). А отсюда, курс на предельную экологичность (многие уже называют его эмоционально – зеленобесие) для нашей цивилизации, я считаю ошибочным – зелёная энергетика (без учёта атома) не обеспечит нашей цивилизации необходимую избыточность. В итоге, мы остановимся в научно-техническом развитии, а затем начнём неизбежно деградировать. Умеренная экологичность, разумеется, необходима. Но я прихожу к выводу, что уровень потребления (энергии и прочих ресурсов), необходимый для роста, не тот же самый, который необходим для существования без всякого развития.

И последнее.

При сравнении технологий, производственных цепочек, конечных технических устройств и т.д. с точки зрения экологичности, следует учитывать все вредные факторы на всех этапах изготовления/производства, эксплуатации/использования, утилизации/захоронения.
По сути, при сравнении/сопоставлении я призываю придерживаться условия «при прочих равных».

То есть, электромобиль генерирует при эксплуатации меньше вредных выбросов (типа, углеводороды не сжигает), но при самом производстве электромобиля возникает тоже много вредных выбросов. Возникает ещё и проблема утилизации (аккумуляторы – штука вредная для экологии).

Далее. Говорят о зелёной энергетике (опустим пока ситуацию с прогрессом). Ведь когда говорят о появлении вредных выбросов при сжигании углеводородов, почему-то обходят вниманием множество нюансов при производстве, эксплуатации, утилизации ветряков и солнечных панелей.

Ветряки в море, например, обслуживают с помощью судов, которые генерирую вредные выбросы не только в процесс эксплуатации, но и при изготовлении и утилизации после срока службы. Для обслуживания верхней части ветряков используют вертолёты (какая же тут экология?!), которые тоже надо произвести, эксплуатировать, утилизировать.

А кремний для солнечных панелей – он тоже, насколько я знаю, производится с большим количеством вредных выбросов (особенно, если всю цепочку производства (до последнего болтика) рассматривать).

Получается (если рассматривать все технологические цепочки в совокупности), что современная зелёная энергетика ни фига не безвредная (там, за что ни возьмись, везде двойные стандарты). Но самое главное, современная зелёная энергетика ограничивает научно-технический прогресс нашей цивилизации, поскольку не может обеспечить необходимый уровень избыточности энергии и ресурсов.

На мой взгляд, основной упор, на сегодняшний день, следует делать на дальнейшее развитие атомной энергетики и создание термоядерной энергетики (дешёвой, безопасной, простой, надёжной, экологичной). Атомная энергетика (вкупе с пока ещё работающей углеводородной энергетикой и зелёной энергетикой), на данный момент, ещё позволяет нам получать необходимую для прогресса избыточность. И это время (пока ещё есть избыточность) надо потратить с пользой – создать термоядерную энергетику.

Разумеется, зелёную энергетику также продолжать совершенствовать (опять-таки, пока ещё есть избыточность) – глядишь, будущая зелёная энергетика и начнёт себя окупать полностью (а не как сейчас – за счёт углеродной и атомной энергетики).

АrefievPV

Решил здесь прокомментировать...
Цитата: АrefievPV от мая 06, 2021, 06:50:01
Австралийские дельфины-афалины включили себя в большие команды
https://nplus1.ru/news/2021/05/05/bottlenose-dolphins

ЦитироватьСамцы дельфинов-афалин, обитающие в заливе Шарк на западе Австралии, образуют сложные, вложенные друг в друга группировки, чтобы совместно бороться за самок и защищать их от конкурентов. Зоологи обнаружили, что, вопреки ожиданиям, самые сильные социальные связи образуется не между участниками «команд» первого уровня — пар и троек самцов, — а между членами групп второго порядка, образованных несколькими первичными командами, говорится в статье, опубликованной в Nature Communications.

Афалины Tursiops aduncus, живущие в заливе, объединяются в пары или тройки, чтобы загонять и сопровождать самку, готовую к спариванию. Такие группы называют альянсами первого порядка. Несколько таких альянсов образуют сплоченные группы числом до 14 особей, чтобы захватывать чужих самок или защищать собственных от конкурирующих групп. Схватки за самок бывают крайне ожесточенными, поэтому афалины постоянно берут на себя риск, помогая своим союзникам по альянсу. Некоторые альянсы второго порядка объединяются в более крупные альянсы третьего порядка, чтобы иметь больше союзников поблизости. Дельфины часто меняют союзников в своих альянсах первого порядка, но состав в альянсах второго порядка они поддерживают неизменным в течение десятилетий. Эти группы считаются основной ячейкой мужской социальной иерархии дельфинов.

Чтобы отслеживать социальные отношения в многочисленных альянсах, афалины используют специальные звуковые последовательности, личные "позывные". Каждый дельфин учится у своей матери уникальному сигнатурному свисту, который он использует всю жизнь. Дельфины узнают и запоминают свистки друг друга, подобно тому, как мы узнаем имена друг друга.

Группа исследователей во главе с поведенческим биологом Стефани Кинг (Stephanie King) из Бристольского университета решила использовать записи этих индивидуальных сигналов и наблюдения с дронов, чтобы выяснить, как самцы дельфинов-афалин Tursiops aduncus классифицируют отношения внутри трех уровней альянсов. Для этого они выбрали 14 самцов-союзников из залива Шарк в возрасте от 28 до 40 лет, которые находились в своих группах всю жизнь. С 2016 года биологи отслеживали животных с помощью подводных микрофонов и определили, какой свист издает каждый дельфин.

В эксперименте исследователи проигрывали самцам афалин свист знакомых им особей и отслеживали их реакцию с помощью дрона. Поведенческая реакция дельфина измерялась как любое визуально обнаруживаемое изменение ориентации, приближение к источнику звука или ответная вокальная реакция. Афалины реагировали на звуковой стимул в среднем всего через 2,5 секунды с момента начала воспроизведения сигнатурного свиста.

Биологи ожидали, что самцы, услышавшие свист своих союзников по альянсу первого порядка, отреагируют сильнее. Однако дельфины реагировали одинаково активно и на союзников из альянса первого порядка, и на союзников из альянса второго порядка, даже если не имели с ними сильных социальных связей.

С другой стороны, на союзников третьего порядка афалины реагировали не так активно, даже если сила их социальных связей была сопоставима с силой связей с союзниками альянса второго порядка.

Всего визуальный или акустический отклик был задокументирован в 100 процентах (20/20) воспроизведений свистков особей из альянса второго порядка и в 75 процентах (15/20) воспроизведений свистков особей из альянса третьего порядка. Афалины, отвечающие на сигналы членов альянса второго порядка, демонстрировали более длительную продолжительность ответов и преодолевали большее расстояние, чтобы приблизиться к источнику звука, чем отвечающие на свистки союзников третьего порядка. Ни сила социальной связи, ни родство, ни долгосрочное знакомство между дельфинами не влияли на реакцию так сильно, как отношение к альянсу второго порядка.

Полученные результаты демонстрируют, что дельфины, как и люди, формируют социальную концепцию членства в команде, основанную на предыдущих совместных усилиях, а не на дружбе. Поведение дельфинов является еще одним доказательством, что социальная взаимность («ты — мне, я — тебе») встречается не только в человеческом социуме, но и является важным эволюционным фактором сотрудничества в природе.

Командные навыки афалин уже не в первый раз попадают во внимание ученых. Ранее исследователи выяснили, что самцы синхронизируют вокализацию при групповом привлечении самки.

P.S. Ссылка в дополнение:

Самцы афалин спели дуэтом для привлечения самок
https://nplus1.ru/news/2020/04/02/bottlenose-dolphin
Социальное поведение (реакция социума), способствующее (или, как минимум, не препятствующее) выживанию данного социума, тем самым, способствует и выживанию вида/популяции. Напомню – любой вид/популяция существует в форме социума, социум – это совокупность взаимодействий особей данного вида/популяции, способствующая (не препятствующая) выживанию данного вида/популяции.

Регулярное воспроизведение таких реакций данного социума действует как фактор отбора на особей этого социума – то есть, у особей опосредованно идёт отбор на формирование (способность к формированию, сохранению сформированного) временных нейронных структур, обеспечивающих их индивидуальное поведение в рамках данной социальной реакции. В этом плане, отбор не затрагивает уровень генов – идёт отбор временных нейронных структур.

Характерно, что через некоторое время, в группе/популяции остаются в основном те особи, у которых смогли сформироваться данные временные нейронные структуры (остальные особи покинули данную группу/популяцию). А если такие группы/популяции оказываются успешными в конкуренции с другими группами/популяциями (например, за какие-нибудь ресурсы), то они увеличивают свою численность, а потом дробятся и распространяются по ареалу обитания. То есть, социальная реакция распространяется (и размножается, «заселяя мозги» всё большего количества особей) по виду/популяции.

И, при длительном (на протяжении многих сотен/тысяч поколений) и масштабном (при распространении на всю существующую популяцию данного вида или на весь вид в целом) существовании такой социальной реакции, она становится настолько важным действующим фактором отбора, что начинает затрагивать и уровень генов. По сути, теперь отбор уже начинает поддерживать любое врождённое качество/свойство/способность к формированию таких временных нейронных структур. И чем длительнее и масштабнее влияние социальной реакции, тем сильнее её влияние на уровень генов.

А если на этот процесс будет наложен процесс оптимизации, то на выходе может даже получится, что такие нервные структуры станут врождёнными и постоянными, а не приобретаемыми и временными. Разумеется, для этого такая социальная реакция должна быть: всегда способствующая выживанию особей и, при этом, быть очень важной для выживания, действовать очень долго и всё это на фоне необходимости постоянной экономии ресурсов. То есть, при прочих равных, особи, имеющие меньше энергозатратных структур в организме, получают преимущество для распространения своих генов*. Например, становиться невыгодно (и даже, опасно) иметь большой мозг, а выгодно иметь маленький мозг со всеми необходимыми врождёнными нервными структурами.

Однако, так далеко эволюция видов не успевает заходить – обычно такие виды/популяции вымирают задолго до перехода. Да и вообще – очень трудно представить, как вид из организмов уровня продвинутого млекопитающего деградирует (оптимизируется) до вида из организмов уровня примитивного насекомого, сохранив, при этом, исходную социальную реакцию. Такая деградация, возможна, разве что, в рамках симбиоза (вплоть, до паразитизма) конкретного или в результате длительной направленной селекции. Но в таких условиях не сможет существовать исходная социальная реакция – она «вымрет» задолго до этого.

Своих генов* – более подробно прокомментирую это в другой теме.